Молчала и она, глядя куда-то вдаль. Арсин облегченно вздохнул, когда протока закончилась, и лодка въехала в реку Кельчи-Ас. Сразу же, посредине реки, километрах, наверное, в полутора от берега, завиделся остров Шиян, казавшийся издали огромным, мчащимся по волнам кораблем.
У острова Арсин осторожно направил лодку к узкой курье, почти не заметной постороннему глазу.
Мелкий тальник, затопленный водой, царапал борта лодки и упруго распрямлялся за кормой. Метров через двадцать курья резко расширилась, здесь она уже была в несколько бросков аркана… Наконец лодка уперлась в коренной берег острова, поросший кедром и лиственницей.
За кедровником, через ветви молодых берез и рябин проглядывала избушка, покрытая светящейся на солнце берестой…
— Вот мы и приехали, Таясь. Можешь выходить.
— Зачем? — удивленно-насмешливо подняла девушка свою черную бровь. — Избушку посмотрела — теперь можно и обратно ехать.
— Как это обратно! — как можно веселее сказал Арсин и положил кормовое весло. Не глядя на нее, он деловито спустил парус и выскочил на берег. Девушка по-прежнему сидела на скамье и, судя по всему, не собиралась покидать лодку. — Ты только посмотри, как тут красиво! — заторопился Арсин. — Если остров пересечь, такой вид на Малую Обь — дух захватывает. А дичи здесь сколько! Рыба в озерах просто кишит. Зимой горностаи, зайцы, песцы — к самой избушке подходят, порог лижут! Вот какое это место, Таясь!
— Вот ты и оставайся охотиться. Всего тебе хватит — и уток, и рыбы, и зайцев. А мне домой пора. Я скажу — за тобой потом приедут, — и, схватив неожиданно греби, Таясь резко отпихнула лодку от берега.
Арсин оторопел — чего угодно ожидал, только не этого. А когда опомнился, увидел, что Таясь, сильно отгребаясь, уже отогнала лодку на глубину.
— Таясь! — в отчаянии закричал Арсин. — Ты что делаешь. Приставай к берегу. Я же, я…
Таясь в ответ еще сильнее налегла на весла. И тут Арсин, окончательно придя в себя, хищной росомахой сделал с десяток длинных прыжков по берегу и у крутого обрыва, где расстояние до лодки было не более длины двух хореев, ринулся в ледяную курью. Он верно рассчитал свои силы и вскоре вцепился в лопасть греби; чувствуя, как заходится от холода тело, как тянет вниз отяжелевшая малица, он подтянулся рывком и закинул левую руку на борт лодки.
— А теперь греби! — улыбнулся он прыгающими губами. — Греби, греби! И меня заодно потянешь, как п-п-плотоматку…
Таясь, видно, по инерции, сделала еще несколько взмахов и только тогда оставила греби.
