– Чё надо? – спрашиваю.
– Лепёху пойдёшь смотреть?
– А чё на него смотреть?
– Так помер он, в речке утоп. Нырнул и головой об карчу – она его книзу и потащила. Дядьки достали возле моста. Всё лицо, говорят, камнями побито. Так пойдёшь? Его из морга должны сейчас привезти.
Я не поверил:
– Брешешь!
– Спорим на шелобан?
– Ладно, пошли проверим.
– Тогда рогатку возьми.
– Это ещё зачем? – искренне удивился я.
– Заодно воробьёв постреляем. Их на путях много.
С недавнего времени я трепетно отношусь к каждой маленькой жизни, поэтому вру:
– Нет у меня рогатки. Резинка порвалась.
Витька бежит впереди, я отстаю. Негоже мне, старику, водиться с такой мелюзгой, хотя это и друг детства. В жизни ему очень не повезло: мама, папа, дедушка, бабушка – все оказались идейными пьяницами. Детям в этой семье было негде учить уроки.
Витька умер от пневмонии, не дотянув до своих сорока. За месяц до смерти зашёл, попросил сохранить пакет. Там была книга Владимира Гиляровского с вырванной первой главой, фотография дочери, две отцовские медали и единственная тетрадка с пятёркой по арифметике, которую он хранил с первого класса.
– Ты чё, оглох? Кто, говорю, тебя?
Прогоняю воспоминания. Кажется, Витька спросил про фингал, или про два? – не знаю, в зеркало ещё не смотрел.
– Он, – отвечаю, – Лепёха.
– Да ты чё? А когда?
– Пару часов назад, жив и здоров был.
Слово какое: был, быльём поросло… мимо могилы Лепёхи я всегда захожу на погост. Не то чтобы скорблю, просто останавливаюсь, вспоминаю о нём что-то хорошее. Как он, к примеру, в четвёртом классе задачки в уме решал. Быстрее всех! Отличники рот разевали. Или как в финальной игре на первенство города Колька единственный гол закатил. А теперь… это что ж получается? – целый пласт из моей памяти брошен коту под хвост? Колька погиб, не успев стать наркоманом. Похоронят его теперь в конце старого кладбища, там, где сейчас автозаправка. Если, конечно, Витька чутка не соврал. А похоже, не соврал: идёт мой дружбан, скорбно пинает камни. У перекрёстка остановился, дождался меня и говорит:
– Если бы вы сегодня не подрались, он сейчас живой был бы.
У меня аж дыхание перехватило, слёзы на глаза навернулись.
Знал бы мой старый друг, как он сейчас прав! Дети – это маленькие боги, а жизнь делает из них взрослых.
Во дворе у Лепёхиных настежь открыта калитка. Из грузовой машины мужики выгружают обитый бархатом гроб. Пространство возле глухой стены белёной саманной хаты зарастает траурными венками. Приходят люди, слышится женский плач. А вот самого Кольку из морга не привезли, в этом Витька сбрехал.
