Врать не буду — свечку не держал, но… Учитывая таланты нашего, знаете ли, «восьми-коленного рюриковича» Изи Давайдовича, можно предположить, что накрывали — специально. По вежливой просьбе популярного «благотворителя», «освободителя» и «из поганской неволи выкупателя».
Надо сказать, что помимо княжеского корзна, у Ропака было немало и личных достоинств. По здешним меркам — красивый мужчина. Высок, силён. Хорошо владеет греческим, много читает. Известен своей личной смелостью и отвагой: в одном из проигранных сражений на Черниговщине, когда под его отцом пал конь, отдал своего. И сумел отбиться от погони и пешим. Используя национальный тактический приём — «кавалерия атакует флот», под Старой Ладогой так разделал шведскую эскадру, что из 55 шнек ушли только 12. Со своими, с теми, кто ему не перечит — добр и заботлив.
Совершенно романтическая история: заболев в этом Городце, князь был вынужден остановиться в небольшой боярской усадьбе, где за ним с истовой молитвой и искренней любовью ухаживала юная дочь местного владетеля.
«Повесть от житиа святых новых чюдотворець муромских, благовернаго и преподобнаго и достохвалнаго князя Петра, нареченнаго в иноческом чину Давида, и супруги его благоверныя и преподобныя и достохвалныя княгини Февронии, нареченныя в иноческом чину Е?фросинии» — знаете? Ну вот где-то так. Только без огненного змея и вызванной им проказы.
Ропак по своим матримониальным, глубоко увлекательным в таком возрасте, занятиям Изю не заметил. Тот вскочил в Киев, короновался, принял присягу киевлян.
Тут пришёл этот противный Свояк. Со своими северцами. Которые ещё с Подола начали дружно скандировать:
— И-зя! И-зя! Го-у хо-ум!
А следом уже подходили суздальцы Долгорукого. С аналогичными транспарантами типа: «Их Бин Нах Чернигов!». Впрочем, предлагались и другие варианты этого «наха».
Изя — милейший, благовоспитаннейший человек! — немедленно извинился:
— Тут, вот, в граде Владимировом… краны текут, вентиля, знаете ли, проржавели совсем. Слесаря вызывали? Нет? Ну тогда я пойду.
И быстренько убрался.
Ростик сыну прокол его — не пропустил. Высказался по-отечески. Сын отговорился болезнью. Объявлять в этот момент о своей молодой жене… Не, батя не убьёт. Но так накидает…
Все сидели тихо-мирно. А чего дёргаться? Взрослые мужи, у каждого своих дел выше крыши. Старшинство установлено, законность восторжествовала, на «Святой Руси» — мир и благорастворение.
Но недолго: через год Гошу траванули. Насмерть.
