Шарукан бросил Степь. Предал. Сбежал от русских мечей. И на бегстве, предательстве своём — поднялся. Многие слабые с ним побежали. Он их всех под свою руку подгрёб. И там, в Грузии, прижал. А чего не прижать? Грузинам, Давиду-строителю, с одной головой половецкой говорить легче. Места чужие, незнакомые — свои к своим так и жмутся. Опять же — сельджуки. Ведь кыпчаков не к дастархану позвали — на войну. На войне одна голова нужна. Шаруканья. Шакал шелудивый.
И сынок его, Атрак, тоже красиво сыграл. Тоже про него песни поют. Про то, как позвал брат Сырчан брата Атрака назад в Степь. А Атрак гонца слушает и отказывается. Пока не достал гонец из-за пазухи кустик полыни. Нюхнул Атрак и заплакал. Говорят: от воспоминаний о Родине. А я так думаю, что если клок травы из-за пазухи нашего сеунчея после месяца гоньбы достать и хоть какому старому ишаку под нос сунуть, то и тот заплачет. Глаза-то режет.
Ушёл Атрак из Грузии. Вовремя ушёл. После Давида-строителя Грузией правил его сын Деметре. Дочку Расудан за Изю Волынского замуж выдал. И надорвался. Оба. Изе — дочка Деметра предел положила. Говорят, горячая девочка была. Самого Деметре — сын Давид успокоил. Постриг папашку в монахи и сам царём уселся.
А вот о брате своём подзабыл. А братец, Георгием зовут, ничего не позабыл. И насчёт ядов — тоже. Братца Давида — похоронил. Папашку из монастыря — вернул. Куда надо — водрузил, сам править стал. Одна беда: у Георгия сыновей нет. Ближайший мальчик-наследник — сын отравленного брата. Дочка только есть, Тамар зовут. Кха! Царевна может стать царицей, но не царём. И Атрак людей своих увёл. От будушей замятни.
Атрак ушёл, людей увёл, барахло увёз. Но главное — притащил в Степь своего сыночка Кончу. Конча-хан. Хан Кончак. Тьфу!
Говорят, когда Атрак решил уходить из Грузии, Конча перед ним по полу катался, кричал: «Не пойду! Не хочу!». Любимый сын. Я бы такого просто выпорол, чтобы знал как отцу перечить. А, что взять — ребёнок до четырёх лет растёт среди женщин. А какие там женщины? — грузинки. Чему эти землеедки могут научить ребёнка? Конча даже языка нашего не знал — только на языке рабынь разговаривал.
Потом, когда перешли горы, он снова просил отца:
— Не хочу здесь. Здесь холодно, грязно, дико. А там, за горами, уже всё цветёт, там тепло, там дома каменные, там разные красивые вещи.
И остановил Атрак коня, показал сыну своему наши бескрайние земли, нашу Великую Степь. И сказал:
— Там, за горами, ты можешь жить в тепле и уюте, в богатстве и славе. Но там ты навсегда останешься слугой, цепным псом тех царей. Вот это — наша земля. Она холодная, она грязная, она пустынная. Но здесь ты сможешь сам стать царём. Ведь это наша родина, сынок.
