А иначе — «идите вы все на…!».
На «Святой Руси» полно «добрых молодцев», которые хотели бы на киевском столе посидеть. В самом Киеве толпы «мужей добрых», которые про себя думают, что они «мать городов русских» и уверены, что смогут продаться подороже. И тут — облом. Тут вдруг выясняется, что кроме Ростика — некому. А он согласен только на его условиях.
Тридцать лет спокойного, нудного княжения в Смоленске, участие, на вторых ролях, в русских замятнях, создали, как оказалось, непрошибаемый авторитет.
«Велика Россия, а выбирать не из кого». Хочется… но — не из кого! И развернуть его — невозможно. Упёртый он, «дятел».
До последнего это дошло до волынского князя. Именно он, племянник Ростика, привёл волынские полки, выбил Изю, освободил Киев… Это же его победа! Он же был самый главный!
Племянничек, после личной беседы с упёртым дядюшкой при закрытых дверях, выскочил из Киева галопом. Как уточняет летописец: «говоря многие громкие слова».
Ростик получил всю полноту реальной власти. Потому что для смоленцев и новгородцев самовластие, реальное влияние Ростика на дела Киевские — необходимость, надежда на функционирование пути «Из Варяг в Греки». Явное их участие в переговорах в Киеве показало: Русь — за Ростика. Показало всем: и киевлянам, и волынцам, и суздальцам.
Ход удался: народная любовь смоленцев и новгородцев останутся с Ростиком до конца его жизни. Когда после 8 лет княжения в Киеве Ростик снова проезжал через Смоленск, то:
«едва смоляне узнали, что к ним едет любимый князь их, мало не весь город выехал к нему навстречу за 300 вёрст».
Сам Ростик сел на юге, в Киеве, в Смоленске оставил старшего сына, Романа. А следующего, Святослава (Ропака) — послал в Новгород.
— Ты ж у нас Ропак? Льдина вмёрзшая? Вот и давай на север.
Ростик своими сыновьями решил главную проблему: обеспечил прочность «станового хребта» «Святой Руси», целостность оси Киев-Смоленск-Новгород.
* * *
А молодая мамашка с сыночком так и остались в тайне жить-поживать в лесах Черниговских.
«Понемногу годы пролетели
У девчонки мальчик подрастал
Щуря свои хитрые глазёнки
Конюха он „папой“ называл».
После той, первой и единственной их встречи прошло шесть лет.
Жизнь идёт, Ропак сидит князем в Новгороде. Второй сын Великого Князя, не урод, не дурак. Завидный жених. Ропака пытались оженить, но он упорно отказывался.
Даже усилия его отца, «главноуговаривающего князя на Руси» пропадали втуне.
Неженатый князь — это плохо. Это куча всяких сумасбродов, которые собираются к княжьему двору. Это всякие непотребства, которые там творятся, и на которые епископ Новогородский не замедлит указать в своей проповеди. Это — быт, более походный, чем семейный, что серьёзным мужам-вечевикам весьма не по нутру. Это потеря каналов сбора и распространения информации — в женских компаниях иногда такое можно узнать… Это ощущение временности, ненадёжности данного князя.
