Однажды вечером, после занятий, я отправляюсь в студию, чтобы закончить работу по заданию Деклана – использовать сочетание пастели и темперы для создания воскового эффекта. Я встречаю Каллума в дверях.
– Я как чувствовал, что найду тебя здесь.
Я решаю не подавать виду, что все эти дни думала о нем, и склоняю голову над картиной.
– Похоже, все не так ужасно!
Отступаю назад. Коровий череп, который я рисую, выглядит почти как настоящий. Дома я никогда не изображала ничего подобного и в таком стиле.
– Ты не отвечала на сообщения, – продолжает Каллум, помахивая телефоном.
– Я работала.
На время работы я выключаю телефон. Это был один из первых уроков Деклана – как устранить мешающие факторы, – но в кои-то веки он учил тому, что я уже и так знала. Я никогда не рисую, если есть хоть малейший шанс, что телефон может отвлечь меня от работы именно тогда, когда нужно сделать решающий мазок. В творчестве мне приходится отключаться от реального мира.
– Пошли, – зовет Каллум. – Я хочу тебя кое-куда отвезти.
– Но я еще не закончила.
– Уже… – проверяет он телефон, – одиннадцать вечера, пятница. Если ты не пойдешь со мной сейчас, я впаду в ужасную депрессию за нас двоих.
– Ладно. Дай только все убрать.
Каллум рассеянно водит пальцем по лежащим на столе кистям.
– А твоя мама не будет против, если ты вернешься позже полуночи?
Я принимаюсь отмывать палитру в каменной раковине и счищать с рук пастель. Несколько секунд вода течет радужными струйками.
– Нет. К счастью, из-за всей этой истории с «я остаюсь в Ирландии» мы заключили соглашение: она не лезет в мою жизнь со своими комментариями.
– Это хорошо, – говорит Каллум, – потому что сегодня тебе суждено сесть в грузовик к малознакомому парню и позволить ему отвезти тебя в одно таинственное место.
– Звучит как начало больших неприятностей.
Он улыбается, и в эту секунду мне хочется поцеловать его. Хочется, чтобы он сорвал с меня одежду, мы повалились на мою картину и катались по еще не высохшей поверхности, а практически идеальный череп коровы отпечатывался на наших спинах. Но я, отогнав эти мысли, беру его за руку и выключаю свет в студии.
– Веди меня.
* * *
– Кладбище? – удивляюсь я, когда мы останавливаемся у ворот и Каллум выключает фары.
– Не просто кладбище, – отвечает он и с улыбкой добавляет: – Хотя, конечно, выглядит вполне обычно.
Я снова сжимаю его руку: отчасти потому, что мне невероятно сильно хочется ощущать его рядом, а отчасти потому, что мы посреди ночи приехали в
