Пожалуйста, пожалуйста, скажи «да». Скажи, что я ошиблась, что ты просто утешал ее из-за плохой оценки или, наоборот, поздравлял с тем, что она безумно влюбилась в нового парня.
– Нет, – говорит Каллум. – Ты все правильно поняла.
Ох, а я и не заметила, что нож у меня в груди раскален и покрыт шипами. Как же это больно.
– Но, – продолжает он, – мы не вместе. То есть да. Мы были там. Флиртовали. И… немного целовались.
Я сказала, раскален и покрыт шипами? Вот тупица! Да он сделан из лазера, который расщепляет тебя на атомы.
– А-а. – Это все, что могу я выговорить.
– Но все совсем не так. То есть да, мы с Фионой встречались, а потом она со мной порвала. Просто у нас это вошло в привычку – быть вместе. Хотя совершенно ничего не складывается. Выходит полная фигня. Я даже и не думал, что что-то будет.
– А-а, – повторяю я. Да я просто Оскар Уайльд по односложным звукам.
– Нора, ты мне нравишься, – наконец произносит он.
– Ты мне тоже нравишься, Каллум. Точнее, нравился.
– И я хочу с тобой общаться, проводить вместе время, узнавать тебя, потому что ты классная, интересная и талантливая, и у тебя отменный вкус в фильмах. – Он усмехается, но его улыбка тут же гаснет. – Вот только ты… уезжаешь.
– Понятно, – отвечаю я.
Хотя на деле ничего мне не понятно. Он что, расстается со мной? Пытается сказать, что хочет быть вместе, только пока я здесь?
– И еще… – продолжает он, глядя себе под ноги. – Я ведь ничего о тебе не знаю. Например, что тебе нравится? Что… Ну, я не знаю… Сколько костей ты ломала? Кто ты?
Ответ – ноль. Наверно, я и правда такая скучная, какой он меня считает. Я начинаю мысленно прокручивать список фактов, которым обычно пользуюсь, когда учителя в первый день школы просят нас рассказать о себе что-то забавное. Меня зовут Нора Паркер-Холмс. Мой дедушка – Роберт Паркер, знаменитый художник. На внутренней стороне запястья у меня шрам, оттого что я в четыре года пыталась приготовить спагетти в томатном соусе. У меня аллергия на пенициллин. Но все это не то.
– Ну, костей я не ломала, – признаюсь я, когда пауза затягивается. – Не знаю даже. По-моему, я сама не понимаю, кто я. Пытаюсь что-то придумать, но на ум приходит ерунда.
Каллум обнимает меня и тесно прижимает к себе.
– Что же мне с тобой делать? – говорит он.
Непонятно, он сейчас серьезно или шутит. Но прямо сейчас, когда он так близко, я понимаю, как сильно хочу быть рядом с ним.
– Что ж. – Мои губы впервые, с тех пор как я его сегодня увидела, складываются в легкую улыбку. – Я здесь еще неделю. Можно не планировать что-то сложное или на более долгий срок. Можешь попытаться лучше узнать меня.
