— Прояви уважение! Не ко мне, так хотя бы к святыням! — продолжал сердиться Емельян.
— А не проявлял бы — не взялся бы за это дело! — строго сказал Виктор, давая понять, что настала его очередь обижаться.
Повисла долгая пауза, в течение которой настоятель успел дважды мысленно вскипеть и дважды отойти. Затем он встал и подошел к пока еще иноку Ермолаю и обнял его.
— Ну прости. Прости, дорогой… Я же очень волнуюсь.
Так они и стояли несколько секунд — громадный Виктор и маленький пухлый настоятель с красным лицом.
— Бог простит. И я прощаю, — смиренно ответил инок.
— Да! И еще одно! — будто вспомнил Емельян, отстранившись от Виктора и посмотрев ему прямо в глаза. — Мандеи не признают Христа, считают его самозванцем. Так что будьте осторожны, Ермак…
* * *
С холодами, дождями, непогодой, заморозками всегда приходит уют. Инок Ермолай чувствовал себя в своей келье этакой букашкой в коконе. Пусть там хоть конец света за окном, а он в домике. Целый угол в келье «брата Ермака» занимала швейная машинка для кожи — подарок старшей дочери Маши. Тут же были сложены обрезки ремней, коробочки с иглами разных размеров, бобины с вощеными и армированными нитями, бутыль с машинным маслом, скорняцкие ножи и ножницы, металлические линейки, пузырь с резиновым клеем — все для починки и изготовления конской сбруи.
На отдельной тумбе, рядом с гладильной доской, стоял горшок с диффенбахией — подарком младшей дочери Даши.
Нет, он не забыл о них, о своих девочках. Они периодически навещали его и надеялись, что он все-таки когда-нибудь вернется.
«Ну, уже после Сирии…» — тяжело вздохнув, подумал Лавров, пока собирал рюкзак.
Первым делом Виктор достал из дальнего ящика кукри — нож непальских гуркхов с характерным профилем «крыла сокола» и заточкой по вогнутой грани. Затем — ручной тактический фонарь, которым можно не только светить в темноте, но и ослепить противника. Спальник. Мешок с термобельем, зеркальцем, бритвой, мылом и маленьким полотенцем. Комплект титановой посуды. Стальной термос на пару кружек зеленого чая. Навигатор, аптечку и противошоковый набор. Моток изоленты и моток шнура. Сухое горючее и две одноразовые зажигалки, два фальшфейера…
У батареи центрального отопления, в книжном шкафу за книжками, было сухо и тепло. Там лежал много лет рядом со старым авиабилетом один загадочный предмет и, наверное, слушал, как по трубам бежит горячая вода, а на тумбочке увядает домашний цветок. Виктор достал из-за книг кожаную суму, открыл ее и вытащил черный обсидиан правильной формы, похожий на древнерусский кирпич-плинфу.
