Стены, стены, стены…бесконечный, бесконечный коридор! Подмывает положить Олю на плечо, но я этого не делаю. На плече – только мешок картошки, или труп. Она – не труп. И я ее так не положу. Сдохну, но не положу!
Колодец, ведущий наверх. И как я теперь? Здесь лифта нет. Почему? Потому что запитывать его неоткуда. Тянуть электрическую проводку по тоннелю? А смысл, если мы вырубили генераторы? Хотя…можно было сделать, конечно. Но не сделали. И теперь мне надо как-то подняться по металлическим скобам, имея при себе груз в пятьдесят килограммов весом. Прикидываю, как это можно сделать, выдыхаю, и следом за тремя первыми бойцами начинаю подъем, не обращая внимания на взгляды моих спутников. Левой рукой прижимаю к себе Олю, правой хватаюсь за скобу…рывок! Шаг. Рывок! Шаг. Рывок! Шаг. И так до самого верха.
Сам себе удивляюсь – силен, собака! Почти и не запыхался (Пру! Пот льет ручем…). Главное было – не промазать мимо скобы рукой. Наверху уже ждут – ухватили за протянутую руку, выдернули наверх как морковку – я сто кило, и Оля пятьдесят, сильны наши ребята.
– Силен, командир! – шепчет один из спецназовцев, тот самый Семен Головлев, что некогда положил глаз на Настю – Одной рукой ведь! Давай помогу!
– Сам! – выдыхаю я и выпрямляюсь – помогите лучше Никсонам, они уже еле идут.
Ну не так чтобы они еле шли, но видно было, что им дается все это с трудом. Оно и понятно – нервотрепка, страх, зависимость от чужих, и может быть даже – врагов. И единственный, за кого они цеплялись, на кого полагались – это был я. И то…вероятно к этому моменту они уже поняли, что некий писатель Карпов на самом деле не совсем просто писатель. Или скорее совсем не просто писатель. Иначе как бы он командовал всей этой шайкой во главе с хитровыделанными Шелепиным и Семичастным. Которые, кстати, подчиняются мне беспрекословно и почти без возражений.
Когда голова Пэт Никсон показалась над урезом колодца – я стоял рядом:
– Не бойтесь, мэм…все будет в порядке! Я с вами! Клянусь, мы справимся, верьте мне.
– Почему-то я тебе верю, Майкл! – выбираясь на площадку рядом с отверстием люка ответила Пэт Никсон – Только тебе и верю! Пожалуйста, не обмани наши ожидания.
– Да уж, Майкл! – Никсон был пободрее своей усталой жены, и выбрался гораздо резвее – Не обмани нас.
– Зуб даю! – слегка невпопад ответил я, и криво усмехнувшись, добавил, глядя на лица явно не понявших выражение американцев – Выражение такое…русское. Означает – что если не справлюсь, можете выбить мне зуб.
