Но выбора все равно нет. Вот машина, вот опасность, и нужно ее избежать. И я жму на газ!
Менты отпрыгивают как тараканы от тапка, а их патрульные москвичи разлетаются в стороны, будто от пинка эпического великана. Бах! И вот уже дорога свободна. А мы даже почти не пострадали – так, слегка хром поцарапался на углах. Фар не вижу – может и разбились, только нам на них пофиг, солнечный ясный день, какие сейчас фары?
Ну, теперь за город! С визгом покрышек разворачиваюсь, вспоминая лучший маршрут поездки, и снова жму на газ. Хорошо, что бензобак залит "по самое не хочу", все сто двадцать литров, так что горючки нам вполне хватит – даже с расчетом на то, что это мастодонт жрет драгоценный 95-й бензин даже не в три горла, а во все триста его лошадиных глоток. Попробуй-ка, разгони эдакую-то махину, если хорошенько не лопать горючее!
А "махина" все разгонялась – легко так, мягко, как самый настоящий лимузин. Как мой кадиллак с открытым верхом, на котором мы с Ольгой только недавно ехали по Крыму.
Ох, черт…нельзя, нельзя вспоминать о том, что сейчас в багажнике этого черного, похожего на катафалк автомобиля перекатывается и вздрагивает тело моей подруги, можно сказать невесты. Дух перехватывает, сердце стучит как молот, и хочется бежать и кого-то убивать. Кого – не знаю, но убить! Убить всех, кто сотворил такое! Убить проклятых ортодоксов только за то, что они отняли у меня мою Ольгу!
Узнаю, кто все это организовал – ни одного в живых не оставлю. Что бы там ни говорили Шелепин с Семичастным – наплевать! Никакого прощения! Всех убью, гады!
У меня вдруг сделалось мокрым лицо, я пощупал, посмотрел на пальцы – ожидал увидеть кровь. Но нет – я просто плакал. Уж и забыл – как это, пускать горючую слезу из глаз. Отвык, расслабился, рассуропился!
Все, хватит. Сосредоточиться и делать дело! Вот только понять бы еще – какое дело. Отвезти Никсонов в аэропорт, к их самолету, а потом куда? На Дачу, куда же еще. Знал я, для чего ее строю. Кстати – и Шелепин с Семичастным знали, что на самом деле из себя представляет эта самая Дача. Нет, она не база оперативников. Вернее – не совсем база. Это командный пункт последнего шанса, когда на самом деле возникнет ситуация вроде сегодняшней. Уверен, въезд в Кремль уже перекрыт и нас там ждут, и ждут не для того, чтобы осведомиться о нашемздоровье.
Только подумал, и тут же слышу голос Семичастного:
– Миша, на Дачу! Гони на Дачу! Мне сообщили – дорога к аэропорту перекрыта. Танки!
