– Не было, – покладисто согласился Эйдир. Услышав про железо, он повеселел. – Не знаем такого.
– Про арбу все понятно?
– Понял. Нужна небольшая арба с большими колесами. И поновее. А для чего? – не смог сдержать любопытства Эйдир.
Только что на коленях ползал, а уже вопросы задает! Быстро же он очухался!
– А говоришь, что понял, – качнул головой Хоар.
– Понял-понял. Не мое дело, – всплеснул руками Эйдир.
– С Джогу-Вара как раньше жили, так и сейчас живите. Как на Гремучей поляне порядок наведете, носа туда больше не кажите. Границы свои с землей Джогу-Вара не нарушайте. Сосед он добрый, для людей неопасный. То нами проверено.
«Надеялся, наверное, паскудник, что порешим мы Хозяина гор, – беззлобно подумал Хоар. – Пастбища там добрые».
Сожаление легко читалось на хитром лице сельского старосты.
– Пир почтим, но ненадолго. С утра рано выйдем. Хвостом кто пойдет за нами – убьем. – Хоар не угрожал. Рассказывал. И добавил то, что сказать должен был Хродвиг: – Положенный даном Дорчариан оброк по осени заплатите полностью.
Эйдир вздохнул и вновь кивнул.
– Теперь иди.
Обрадованный староста с неожиданной для его фигуры резвостью скрылся со двора, и вскоре с улицы раздался его требовательный голос, распекающий кого-то.
Хоар подошел к дому на колесах и присел на ступеньку.
– Я ему все обсказал, Хранитель. Он сделает все, что ты повелел.
Хранитель рассеянно кивнул. Он наблюдал, как Немой с Ултером вывели из хлева Тихоню. Теперь мальчик миловался с ней, кормя морковкой. Кобыла уже успела соскучиться по хозяину и, схрумкав морковку, ласково фыркала в ответ.
– Ты пошлешь груз имперца в Декурион. Колесо, механизмы, инструменты. Длинной дорогой, в долину не спускаясь… – тем же пугающе-безжизненным, отстраненным голосом продолжил Хродвиг.
– Это ж до середины осени идти! – возмутился Хоар.
– Пусть. Меньше лишних глаз, – ровно ответил старик. – С Аскодом пошлешь троих из охраны.
– Имперца – в священный город дорча? – вскочил со своего места Хоар. – Чужака?
«Неужели это все-таки произошло и он обезумел?» – Хоар со страхом посмотрел в белое восковое лицо Хродвига.
– Гимтар руку отдаст за это колесо, – неожиданно ответил Хранитель. Жизнь вновь появилась в его голосе. – Они озолотятся, когда соседи встанут в очередь за мукой…
Хродвиг пожевал губами, лицо его исказилось, и ледяная маска слетела с лица.
– Чьи это слова?! – закричал старик, схватив посох и стуча им об пол.
Хоар узнал свою речь, которую он произнес на поляне за околицей Ойдетты. Тогда они впервые увидели сломанное льдом колесо Аскода. Ултер, знакомивший Тихоню с Ойконом, отдал поводья кобылы мальчику и подошел ближе.
