Сибирь | страница 43
14 часов. Прибытие в гостиницу «Онегин» (Пушкин и Чайковский всегда рядом). Но это единственное напоминание о прошлом. Здание недавно реставрировано, и в нем есть что-то излишнее и вычурное, современность безо всякого стиля, нагромождение бетонных плит. Последний этаж, разрезанный широкими балконами, представляет собой стеклянный зал, залитый ярким слепящим светом. Своего рода верхняя палуба или командно-диспетчерский пункт круизного лайнера… С террасы, на которой мы обедаем, открывается вид на бетонные башни, бетонные пространства. Это лес из построенных или строящихся зданий, совершенно некрасивых, вероятно пустующих или сдаваемых внаем, — огромный номер телефона закрывает весь верхний этаж. Я опасаюсь, что это предвосхищает тот архитектурный стиль, который будет преобладать в завтрашней России, как и те же ужасные небоскребы Пекина, увенчанные пагодой, приподнятой крышей, установленной на 130-м этаже. Шанхай сделал то же самое и даже хуже на окраинах. Только небоскребы, расположенные в центре, отличаются оригинальностью и дерзостью.
В России я такого не видела. Даже в Москве. Но я, правда, не все видела. Это говорит о том, что город, который осмелился поставить на своих набережных памятник Петру Великому руки Церетели, не может подавать пример хорошего современного архитектурного вкуса муниципальных чиновников.
Я стараюсь придерживаться почти военной дисциплины, отдыхать при первой же возможности ввиду насыщенного ритма наших дней. Итак, я иду в свою комнату, чтобы поспать хотя бы несколько минут, после чего просыпаюсь совершенно отдохнувшей. Как только я раздвигаю шторы своей комнаты, я вижу купола. Вероятно, это церковь святой Троицы, которую, как говорит гид, начал строить богатый купец-старовер Иоахим Рязанов в 1818 году, а закончил в 1839-м. В 1852 году она была освящена как православная церковь после объединения староверов с официальной конфессией. В 1920 году была разрушена и отстроена вновь в 1999 году. Целая грань всей русской истории.
В тот момент (в 16 часов 30 минут), когда начинается первый коллективный визит в город, я предпочитаю от него отказаться, чтобы прогуляться в одиночестве и подняться к «литературному кварталу». Мне казалось, что это совсем рядом, что туда можно быстро дойти, следуя берегом канала. Е. К. решает меня сопровождать с фотоаппаратом. Однако я плохо рассчитала масштабы города, улица тянулась бесконечно долго, было жарко и не видно ни одного такси. К счастью, рядом останавливается внедорожник, в нем две смеющиеся женщины, которые отвозят нас к Храму на Крови в память о Николае II: они, конечно, уверены, что иностранные туристы приезжают в Екатеринбург только за этим. Я их благодарю на ломаном русском.
