— Сегодня я здесь была. Приехала ровно в семь вечера. Василина мне не открыла, через пять минут я уехала. — Предвосхищая следующие вопросы, достала из кармана мобильный телефон и нашла в нем перечень последних звонков. — Василина позвонила мне примерно в шесть. Вот, видите? — нашла в памяти телефона нужный вызов. — Пригласила в гости для разговора. Я приехала и, когда она мне не открыла, дважды позвонила ей сама.
— Василина ваша близкая подруга? — мельком глянув на смартфон, поинтересовался капитан.
— Скорее нет, чем да.
— Вы знаете, зачем она вас вызвала?
— Нет. Предположила, что Василина знает, кто подстроил пакость нашему агентству. Несколько дней назад кто-то слил на сторону служебную информацию, получился небольшой скандал, а Василина сегодня разговаривала странно, непривычно…
— Конкретно — как? — перебил капитан.
Дусе очень хотелось ответить, что она издавна считает Ваську экзальтированной дурой, в манере коей напустить туману и преувеличить собственную значимость. Но вид усаживающейся в «скорую» Ларисы Игоревны и закованный Нифася подкинули ей предположение: о Василине либо хорошо, либо никак. После ограбления или кражи хозяина дома не наряжают в стальные браслеты.
— Сегодня она говорила очень холодно. А обычная ее манера — щебетать и томно сюсюкать. Представляете?
— Примерно. Вы подозревали в краже информации мужа Кузнецовой или ее саму?
Отвечая на второй вопрос, пришлось бы позабыть об «все или ничего», и Евдокия предпочла ответить только на первый:
— Саше я доверяю совершенно.
— А Василине, значит…
— А Василина не имеет отношения к нашей работе. Ее убили? — Сыщица не собиралась долго прикидываться тугодумом.
Капитан прищурился:
— С чего вы сделали такой вывод?
— Неумение делать выводы из данных — профнепригодность в моем случае.
— Согласен. Так, говорите, вы не были подругой Кузнецовой?
— Нет. Она жена моего друга и работника.
— Кхм… Друга, значит. Вы испытывали неприязнь к Кузнецовой?
Сыщица криво усмехнулась:
— Вы сделали вывод из моих слов или реакции на меня Ларисы Игоревны?
— Все вместе.
Немудрено. Ларисе Игоревне по большому счету совершенно наплевать, чем и как зарабатывает ее зять — крышует, подворовывает или за неверными супругами следит. Лишь бы дом ее дочери был полная чаша. Но вот тесная дружба с начальницей — пришлой образованной москвичкой — наводила на размышления: а ну как удерет от ее безработной кровиночки зажиточный и поворотливый Нифася? Зудела мама Лара поначалу, настраивала дочь.
