— Эй, дружище! — неожиданно даже для себя самого, окликнул я штурмовика, расталкивая зевак и входя в образовавшийся круг. — Он же сказал, что не виноват, извинился, и обещал отработать!
— Алтай, нет! — прошипел за спиной Дис и схватил меня за плечо. Во взгляде парня, пытающегося встать, мелькнула надежда, и я сбросил руку солнцепоклонника.
— Ты еще что за хрен? — обернулся штурмовик. — Иди своей дорогой, пока есть еще, на чем.
— Ты крутой парень, да? — кажется, я начал заводиться. — Так, может, ты бы и противника себе под стать поискал?
— Не на себя ли ты намекаешь, мозгляк? — здоровяк осклабился. — Если тебе так хочется — начну с тебя, потом уже сломаю колени мелкому ублюдку.
— Ну, попробуй, — процедил я сквозь зубы. Во мне, поднимаясь из глубин сознания, заплескалась такая знакомая ярость. Мразь бионическая! Меня сложно назвать рыцарем без страха и упрека, но какие-то принципы у меня имеются. Один из них — не проходить мимо, когда происходит то, что мне не нравится. И, когда здоровенный амбал собирается изувечить перепуганного подростка под хохот и подзуживание угодливой толпы — ситуация как раз такого порядка. Глупо? Возможно. Но я по-другому не могу. Не умею. И не хочу, если честно.
Из толпы вдруг протолкался плюгавый, щуплый мужичонка с удивительно знакомым лицом. Где я мог его видеть? О, ну точно! Это же тот самый крысеныш, с которым мы столкнулись на входе в жилой комплекс! Плюгавый подскочил к штурмовику, дернул его за майку, а когда тот наклонился, возбужденно зашептал что-то ему на ухо. Громила выслушал его, и рожа штурмовика исказилась гримасой.
— Алтай, значит, да? — прошипел он, а потом, подняв руку вверх, повысил голос. — Эй, народ! У меня тут для вас интересная информация! Знаете, что это за герой? — возбужденная толпа стихла, прислушиваясь.
— Это тот ублюдок, что убил Скульптора и оставил нас без А-стимов!
Секунду царила тишина, а потом толпа взорвалась возмущенными воплями.
— И сейчас я порву его на части! — прорычал штурмовик, и ринулся вперед.
Пара центнеров стали и синтетической плоти, несущиеся на тебя с яростью бешеного носорога — зрелище не для слабонервных, но у меня не было времени на то, чтобы им насладиться. Шагнув вперед, я присел, подныривая под стальной кулак, с гудением рассекший воздух над головой, и вбил свой собственный громиле в солнечное сплетение.
Ощущение было таким, будто я ударил мчащийся локомотив — однако эффект оказался неожиданным. Громила охнул, задохнулся и упал на колено, едва не накрыв меня. Отскочив в сторону, я коротко ударил ногой, целясь по почкам, но вместо того, чтобы врезаться в бок громилы, моя нога оказалась зафиксирована стальной хваткой. Зарычав, чересчур быстро пришедший в себя штурмовик развернулся, вскочил на ноги, а я почувствовал, что теряю равновесие и падаю. Ухватившийся обеими руками за мою ногу громила с нечленораздельным ревом сделал оборот вокруг своей оси, поднимая меня в воздух и раскручивая, а в следующую секунду в стену полетел уже я.
