Не дожидаясь реакции грека на шутку, заржала во все горло.
Стас почувствовал себя нелепо. Горничная явно говорила о нем, смеялась, и положение выглядело двусмысленным. Майор даже машинально проверил, а не осталась ли на подбородке или ухе мыльная пена.
Георгий Анастасович недовольно поглядел на горничную и сделал пальцами брызгающий жест, мол, иди, иди отсюда. И та, продолжая посмеиваться, удалилась в служебную каморку под лестницей, где майор разглядел ведра и швабры.
— Доброе утро, — озираясь на странноватую даму, поздоровался Станислав.
— Доброе утро, — ответил Покатутас и, понимая, что произошла неловкость, оправдался: — Роза наша дальняя родственница, Бог не дал ей крепкого ума, зато наградил большим трудолюбием… — Брови Гущина продолжали фиксироваться в чуть приподнятом состоянии и заставляли грека продолжать: — Розочка, можно сказать, сделала вам комплимент, Станислав Петрович. «Что за заезд? — сказала. — Что не мужчина, то красавец».
Покатутас присовокупил к речам причмокивающий аппетитный звук.
— Неужто? — Брови Стаса совсем ушли под челку. — Признаюсь… неожиданно.
— Розочка что дитя. Говорит, как думает.
Спустя пару минут Гущин согласился с тем, что рациональное зерно в словах родственницы Покатутасов присутствовало однозначно. Во-первых, на завтраке наконец-то появился воронежский фигурант. На взгляд Стаса, Сергей Панкратов был несколько слащав: фактурный шатен при стильной стрижке и белозубой улыбке. Майор легко представил его с шейкером, такие вот бармены и создают питейным заведениям хороший стиль. Они открыты и приятны дамам. Умеют расположить и поддержать добродушную беседу с подвыпившими мужиками.
Но в воронежце Гущина заинтересовала отнюдь не привлекательная внешность. На руке Сергея красовались вызывающе дорогие часы «Ролекс». Причем конкретно с этой моделью Стас был хорошо знаком: точно такие же часы подарили его тестю на день рождения — устойчивая к повреждениям платина, сапфировое стекло, множество хитроумных прибамбасов и максимальная водозащита, что немаловажно для тестя как заядлого рыбака.
Зачем носить такие часы на пляжном отдыхе, лично Гущин не понимал. Под ними остается белое пятно. Но с другой стороны: а зачем вообще такие «водозащитные» понты, если не купаться в них перед девушками?
О воронежской девушке с интригующим прошлым Стас составил впечатление чуть позже, и оно сводилось к одному: Алина Игоревна — ненасытная утроба. Все двадцать минут, что воронежцы провели на завтраке, она безостановочно жевала. Худая, даже костлявая девица с жидковатыми белесыми волосиками поглощала провиант в неимоверных количествах с завидным аппетитом. Ранее таких обжор майор встречал лишь дважды: один раз это был свидетель-бомж, которого опера решили покормить из жалости. Вторым в списке стоял адвокат-эпикуреец, с которым Гущину довелось обедать в ресторане.
