, как это имело место, например, в декабре 1877 г. в Плевне
[9].
в) Третий этап относился к заключительному периоду боевых действий (середина декабря 1877 г. — январь 1878 г.), когда российские власти, ввиду очевидной незаконности и слабой эффективности принуждения, пошли по пути установления медикам противника окладов равных тем, которые они получали на службе Османской империи (по некоторым данным, не менее 400 французских франков в месяц, что соответствовало 100 российским рублям[10]). Мера эта оказалась наиболее продуктивной и позволила эпизодически привлекать к лечению пленных тех врачей, которые намеревались вернуться под юрисдикцию Турции[11].
2. Медицинская помощь нуждающимся в ней неприятельским пленным предоставляется наравне с собственными военнослужащими (ч. 1 ст. 6).
Более или менее последовательно приведенное положение реализовывалось русскими медиками в дальнем тылу армий. Однако на передовой, особенно в условиях массового поступления раненых, медицинская помощь туркам, по понятным причинам, оказывалась обычно лишь после того, как ее получали все «собственные военнослужащие»[12]. Иной подход являлся скорее исключением, и единственное, на что могли рассчитывать в подобной ситуации раненые османы, это на первоначальную перевязку русским санитаром, помощь своих товарищей и попечение со стороны турецкого медицинского персонала (если, конечно, таковой оказывался поблизости).
3. По соглашению между воюющими, раненые противника могут быть переданы последнему немедленно после сражения (ч. 2 ст. 6).
Данная норма эпизодически применялась русскими и османами в ходе частных перемирий, заключаемых в целях выноса с «ничейной земли» убитых и раненых. при этом раненые одной стороны, обнаруживаемые санитарами другой, сразу же передавались за демаркационную линию и пленными, разумеется, не считались[13].
4. Больные и раненые военнопленные, признанные по выздоровлению негодными к военной службе, должны быть возвращены на родину еще до окончания войны (ч. 3 ст. 6).
Один из немногих примеров такого освобождения относится к ноябрю 1877 г., когда противнику было возвращено одновременно до 3 250 военнослужащих, плененных при взятии кр. Карс[14]. Правда, в ходе этого мероприятия штаб Кавказской армии допустил ряд нарушений как ст. 6 «Конвенции», так и сопряженных с ней норм обычного права, а именно:
— репатриация проводилась без согласования с турецкой стороной и даже без уведомления последней;
