Пагубные страсти населения Петрограда–Ленинграда в 1920-е годы. Обаяние порока | страница 51
Красный треугольник.
1929. № 19(58). 8 апреля. С. 4
Похмелье, потеря денег, разбитый нос, выговор или даже увольнение — это не столь тяжкие последствия пьянства, как преступления «по пьяной лавочке». Во-первых, само стремление достать спиртное могло провоцировать незаконные действия. В августе 1927 г. «Красная газета» сообщала такую грустную историю: «Обидели старика. 74-летний инвалид Данилов купил в Финском переулке в винном магазине сотку горькой. Вышел из магазина — сотку вырвали из рук. Пошел за новой. Купил. На этот раз сотку спрятал подальше, а кошелек держал в руках. Вырвали кошелек. Грабителя Кокарева задержали»[150].
Наиболее распространенными преступлениями среди подгулявших ленинградцев были дебоши, драки и все то, что называется мелким хулиганством. Таковым, например, считалась попытка отбить товарища от милиции, разбитое стекло в трамвае или выход на сцену кинотеатра «Гигант» во время сеанса. Явление носило массовый характер. Например, за 23 и 24 июня 1928 г. (воскресенье и понедельник) за появление в пьяном виде на улицах задержаны 967 дебоширов, отправленных в камеры для вытрезвления, на них составили административные протоколы, и большинство пьяных нарушителей общественного порядка оштрафовано милицией от 3 до 10 руб. [151].
Подобных хулиганов могли приговаривать и к реальному лишению свободы, хотя и на незначительный срок, и к принудительным работам. Так, например, обошлись с двумя рабочими завода «Красная заря». Первый, работник 10-й слесарной мастерской В.А. Алексеев, вместе с двумя своими знакомыми выпивал в доме № 10 по улице Чайковского. Будучи пьяны, они на лестнице дома, «из озорства», разбили голову одному из своих собутыльников. Народный суд приговорил Алексеева к лишению свободы на 1 месяц, заменив тот же срок принудительными работами с 50-процентной оплатой зарплаты[152]. Такого же наказания удостоился работник 9-й механической мастерской К.Д. Гуров за то, что, находясь в буфете Финляндского вокзала и будучи в нетрезвом виде, учинил скандал, сопровождавшийся руганью и буйством. Будучи силой выведенным из буфета, он продолжал ругать всех площадной бранью [153].
К сожалению, зачастую именно пьянство приводило к более серьезным преступлениям, исполнителем которых мог стать вполне обычный, добросовестный и ответственный семейный человек. Во всяком случае, именно таковым перед нами предстает некто Б. из статьи, опубликованной в газете «Рабочий суд»:
