«Считаю своим долгом сообщить Губкому ВКП(б) о поведении зав. Губсобесом тов. Кроликова, которое, в силу занимаемого им служебного положения, совершенно
дискредитирует Отдел Губисполкома и Наркомат своими возмутительными поступками, а именно:
1. т. Кроликов, совершенно забывая, что он находится в стенах Собеса (гос. учрежд.), неоднократно вызывал меня в свой кабинет и посылал за водкой, которую и распивал здесь же в кабинете, совместно с другими сослуживцами.
2. Желая использовать свое служебное положение в корыстных целях, т. Кроликов совместно с инструктором т. Егоровым (при посредстве последнего) намечает в жертву работницу Уездного Кресткома т. Никанорову, бывшую на Съезде, с целью использования в половом отношении. Как передал мне т. Егоров, номер этот т. Кроликову удался».
Далее Стрелков сообщал об амурных делах Кроликова и о злоупотреблениях служебным положением в виде назначения на должности определенных людей. Также он поведал о поездках Кроликова на выходные: «12 февраля (в субботу) т. Кроликов и инструктор Егоров выехали на Собесовской машине в Парголово в Совхоз, где и заночевали без всякой на то служебной надобности, и в результате чего в понедельник 14/II утром, по приезде обоих их на службу из Совхоза, Егоров получает от члена Коллегии НКСО (Народный комиссариат социального обеспечения. — Авт.) и члена РВСР (Революционный военный совет Республики. — Авт.) т. Царицына И.М. (бывшего в это время на обследовании Собеса) выговор за появление в нетрезвом виде»[145].
В этом эпизоде хорошо прослеживается взаимосвязь двух девиантных досуговых практик — алкогольных и сексуальных. Действительно, документы свидетельствуют о том, что на подобных пьянках часто присутствовали женщины. Принуждение подчиненных к сексуальным отношениям «под пьяную лавочку» стало практически нормой в советских организациях (этому в немалой степени способствовала высокая женская безработица, заставлявшая конторских барышень держаться за место любыми средствами).
Помимо чисто рекреационных совместные пьянки руководителей разного уровня выполняли и важные социальные функции. На таких посиделках происходило укрепление неформальных связей внутри руководящего слоя. Люди, выстраивавшие по своему усмотрению дополнительные социальные цепочки для защиты собственных интересов, переставали быть просто винтиками большой государственной машины, они приобретали особые корпоративные свойства. Одновременно на неофициальном уровне подтверждалось ранговое превосходство патрона — того, кто занимал самую высокую позицию среди пьющих и распоряжался алкоголем, едой и женщинами. Само по себе приглашение на пьянку служило маркером, отмечавшим «своих». Поэтому отказаться от приглашения было практически невозможно
