— Браток, дай червонец!
Ответ оказался, по-видимому, не совсем благоприятным. Иванов швырнул трубку и ласково начал „стрелять“ денег у сторожей, чтобы заплатить шоферу автомобиля, доставившего гостей из „Бара“ на завод.
Комендант ушел в обход. Вернувшись, он узнал, что гости получили от сторожа 7 рублей, но не ушли, а, наоборот, комфортабельно устроились в медпункте.
И с ними — „дама“.
Комендант бросился в медпункт. На кровати возлежали Иванов и Зенков. „Дама“ пудрилась перед зеркальцем. Когда комендант предложил ей предъявить документы, она фыркнула:
— Вот новость! Я здесь в первый раз, что ли?
Заснувшие Иванов и Зенков не слышали, как выгоняли их „даму“ с завода, как отправляли ее в милицию и как милиционер, тщательно исследовав вопрос, деловито объяснял коменданту, что означенная „дама“ является профессионалкой, имеющей хождение в „Баре“, и помимо этого ни в чем предосудительном не замечена. Иванов и Зенков спали до утра. Потом они умылись и отправились на работу».
Случай обсуждался на собрании актива перед перевыборами бюро. Показательно, что на собраниях многие защищали товарищей. Один из провинившихся, председатель заводского профсоюзного комитета завода Иванов, также всегда с пониманием относился к слабостям других. Одному из тех, кто все-таки начал его критиковать, он ответил: «Как тебе не стыдно? Ты вспомни: когда ты пьянствовал, мы к тебе отнеслись как к своему парню, даже на бюро не вызвали, не выдавали тебя, а теперь ты нас копаешь. Позор!»[138].
Иногда выходки начальства приобретали просто скандальный характер. Например, в Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга хранится протокол заседания Петроградского губернского отдела Всероссийского союза рабочих-химиков от 8 февраля 1923 г., на котором обсуждались неблаговидные поступки заведующего отделом охраны труда Большакова, устроившего дебош на праздновании пятилетия партийной организации Охтенского порохового завода: «Во время приветствия в Порох[овом] Театре тов. БОЛЬШАКОВ успел напиться спиртных напитков и навеселе стал негодовать на то, почему <…> ему фракция не доверила приветствовать с праздником Пороховск[ий] Коллектив РКП(б).
2) Во время ужина в клубе при Капсюльном заводе, где также были приглашены и беспартийные, к тов. БОЛЬШАКОВУ стали приставать в шутку, чтобы он сказал что-нибудь для приветствия. Обиженный тов. БОЛЬШАКОВ, предварительно поссорившись с окружающими его товарищами, встал на стул и стал кричать, что я не уполномочен и говорить не буду. Над ним еще больше стали трунить особенно беспартийн[ые] т.т. АНАНЬЯН, АПАСОВСКИЙ и др., которые пришли также навеселе и по его адресу сыпались лозунги “ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПРОФСОЮЗНИК” и ПРОФСОЮЗ в целом.
