Обжигающая боль, сразу во всём теле. По щеке потекло что-то тёплое.
Кеорт остановился. Он вдруг понял, что именно он видел прямо перед тем, как закрыл глаза. Высокий прямоугольный предмет, отдалённо напоминающий напольное зеркало.
«Томографическое стекло».
Он медленно выдохнул, открыл глаза. Томографическое стекло, вот оно, прямо перед ним. Оно даже стоит в вертикальном положении. Оно не перегорело, не испортилось – в нём нет электроники, принцип его работы основан на физических свойствах материала, из которого оно изготовлено. Единственная проблема – для вывода проекции нужно электричество, которого на станции нет.
«Но с этим как раз можно кое-что сделать. Это в любом случае лучше, чем резать себе глаз».
Кеорт бросил скальпель на грязный пол и выбежал из медблока.
«Это не по-настоящему. Этого не может быть».
Разум отказывался верить в то, что видели глаза.
Он в сотый раз рассматривал своё отражение в зеркале. Он установил его напротив себя, в том месте, откуда обычно на пациента сквозь томограф смотрит врач. Сейчас роль и врача, и пациента исполнял сам Кеорт.
Взглянув в зеркало в первый раз, он решил, что одежда каким-то образом мешает работе томографа, создает странные артефакты, и снял сначала куртку, потом футболку. Затем сбросил ботинки и штаны, оставшись стоять в одних трусах босиком на холодном полу.
Всё это не помогло. Отражение в зеркале не изменилось.
Томографическое стекло исправно работало, демонстрируя внутренности обследуемого. В отражении легкие сжимались и расширялись, сердце билось, мышцы сокращались при движении. Кеорт видел всё, что было у него под кожей, все органы, каждую кость скелета.
И ещё много такого, о чём он даже не подозревал.
Протягивая провода в медблок, перебирая выгоревшие платы, подключая стекло, Кеорт был уверен, что готов обнаружить в своем собственном теле всё то, что предполагал Эгер. Сейчас он понимал, что всё это время втайне надеялся на другое – не найти ничего.
Лицо в зеркале задрожало и перекосилось, будто томограф вдруг вышел из строя. Разрез под глазом ещё не затянулся, и по щеке скатилась кровавая слеза.
«Посторонние предметы. – Кеорт проглотил вязкую слюну, почему-то отдающую горьким пеплом. – Посторонние предметы у меня внутри».
Один на сердце. Тонкий, почти как лист бумаги, и такой же гибкий. Раскинутые в стороны тонкие отростки обхватывали сердечную мышцу, делая устройство похожим на паука. Всё это двигалось в такт сердцебиению.
