– Тогда чего ради мы бродим здесь уже четыре дня? – Кеорт посмотрел на Грина. – Почему нельзя сразу пойти к шлюпке «Леннокс групп»?
– Мне не известно, где они находятся, – вполне серьёзно ответил Грин. Кеорт ожидал, что Эгер поднимет гиганта на смех, но ошибся. Тот оставался смертельно серьёзным.
– Такая информация – не для простых сотрудников, – пояснил Грин. – Только для руководства. То, что Эгеру стало известно о связи и пункте эвакуации – чистая случайность.
– Умирающий раненый, – отозвался Артон. – Он где-то разыскал эти данные, а потом пересёк Акерон пешком. Получил огромную дозу отравы… После такого не выживают. Он поделился сведениями, а я оказал ему последнюю медицинскую помощь.
Он всё вертел свой нож в пальцах. Кеорт предпочёл не уточнять, что именно означает последняя фраза.
– Если не получится связаться с Землёй, можно будет туда полететь, – повторил Грин.
– Лично доложить высшему руководству, – сказал Эгер. – Воочию увидеть их.
На лице Эгера появилось странное выражение. Если бы Кеорта спросили, он бы сказал, что Эгер произнёс эту фразу с благоговением.
– Именно для этого мы пересекли Акерон. – Голос Грина стал похож на голос Эгера. – Именно для этого объединились. Связаться с руководством, доложить о случившемся. Восстановить связь с Землёй. Получить новые приказы. Это наш долг, в этом наша миссия. Вот что движет нами.
Повисла тишина. Костёр почти догорел, слабые языки пламени едва разгоняли тьму. Схема на земле застыла, превратилась в кривоватые линии, почти неразличимые в темноте.
Кеорт посмотрел на девушку. Она спала сидя, положив локти на согнутые колени и уткнув светлую голову в раскрытую тетрадь. Он посмотрел на то, что было на покрытых карандашными штрихами страницах.
Трубопровод тянется через степь. Вдалеке трубы превращаются в вены гигантской костлявой руки. Худые пальцы хищно вцепились в землю. Кажется, что они прямо на глазах погружаются всё глубже.
Огромный металлургический завод, чёрный, заброшенный, покрывает серую равнину целиком. У горизонта земля и небо смешивались, скручиваясь в чудовищную воронку.
С рисунками происходило что-то странное: они казались анимированными, штрихи и линии дрожали, изгибались и двигались, воронка закручивалась. Концентрические круги затягивали взгляд внутрь рисунка.
«Это из-за освещения. Это просто кажется. Это всё слабый свет костра и усталость».
Кеорт поморгал, потёр глаза. Подобрал выпавший из пальцев девушки карандаш и осторожно вложил его ей в карман. Глубоко вдохнув, он задал вопрос, который должна была задать она.
