– Мне все ясно, – воскликнул Фаллон. – Вы приняли письмо Виверо за чистую монету. – При этих словах Холстед снова покатился со смеху. Меня это уже начинало утомлять.
– Остановимся на одном или двух моментах его письма, – предложил Фаллон. – К примеру, автор утверждает, что род де Виверо имеет древние аристократические корни и утратил былое величие лишь после нашествия мавров, разграбивших его имущество. Все это ложь. Отец его действительно был ювелиром, но дед – самым обыкновенным крестьянином, как и все остальные предки. Мануэль сам добавил к имени отца приставку «де», причем сделал это, находясь в Мексике, поскольку в Испании такая вольность вряд ли сошла бы ему с рук. Ко времени посещения французом Мурвиллем семьи де Виверо этот миф превратился в реальность, вот почему гость и не поверил тому, что кто-то из аристократов де Виверо мог своими руками изготовить золотой поднос.
– Допустим, что здесь он слукавил. Но ведь многие люди преувеличивают, говоря о своей семье. Из этого, однако, не следует, что он лгал, рассказывая о золоте. К чему нужно было плести такие небылицы?
– Все золото майя было завезено в их страну, – сказал Фаллон. – Его привозили из Мексики, Панамы и с островов Карибского моря. Майя не умели обрабатывать металл, об этом невольно свидетельствует и сам Виверо: вспомните, как описывает он их оружие! Это были деревянные мечи с каменными лезвиями, вернее, это были лезвия из обсидиана.
– Но ведь у майя было золото! – возразил я. – Я сам читал, что при очистке колодца в Чичен-Ице нашли много золотых украшений.
– Но каких именно? Это все, импортированные в страну украшения и предметы культа, – сказал Фаллон. – Чичен-Ица являлась важным религиозным центром, а этот колодец считался священным. Такие священные колодцы встречаются по всему свету, в них находят жертвоприношения. А в Юкатане все колодцы. священны, потому что лам мало воды. Паломники стекались к Чичен-Ице на протяжении многих столетий.
– Трудно представить себе фонтан в Нью-Йорке, в который публика не швыряла бы монетки, – вставил Харрис.
– Вот именно, – довольным тоном подтвердил Фаллон. – Здесь проявляется какая-то примитивная тяга людей к воде, суеверное отношение к ней. Но собственного золота у майя все равно не было.
– Тогда зачем Виверо все это придумал? – смущенно спросил я.
– Меня это сперва тоже смущало, но мы с Холстедом обсудили этот момент и совместно разработали одну теорию.
– С удовольствием бы ознакомился с ней, – кисло улыбнулся я.
