Человек в западне | страница 8
Я привык к его экзальтации и научился правильно реагировать. Но реакция Лейгтон а меня озадачила. Считается, что англичане очень скромно относятся к похвалам, которые перед ними расточают. Лейгтоны же принимали гимн Ронни как нечто должное.
– Черт возьми! – говорил Ронни. – Самый выдающийся талант Англии– и только американец в этом разобрался!
Жена и дочь Лейгтона завтракали молча, словно гений Базиля был так очевиден, что разговор об этом значил так же мало, как прогноз погоды. Мне даже показалось, что эта семейка относится к Ронни слегка покровительственно.
Возбуждение не оставило Ронни и тогда, когда все перешли в гостиную.
Этот зал всегда волновал Фелицию. Там была прекрасная композиция из дерева и гипса Пикассо, негритянские фигурки из Кении и целая коллекция Танги.
Угощая нас ликерами, Ронни сообщил, что Базиль написал пьесу. Это нечто выдающееся, мой брат Питер, который руководил театром на Бродвее, непременно должен с ней познакомиться.
– Жак, старина, я знаю, что они очень заняты, но может быть, удастся пригласить их сегодня на ужин? Базиль бы почитал свою пьесу. Меня просто распирает от нетерпения.
Я знал, что Питер и Ирис ищут новую пьесу и не сомневался, что они ухватятся за любую возможность.
– Хорошо, я позвоню им, – ответил я Ронни.
– Прекрасно! Устроим прием. Но вы должны прийти всей семьей.
Значит, с Биллом, который был крестником Ронни. Однако Ронни еще ничего не знал о нашей ссоре. Это случилось после его отъезда в Англию. Меня всегда подкупала в Ронни его искренняя привязанность к Биллу. Он совсем не хотел замечать его грубостей и делал все, чтобы завоевать его любовь. Я знал, что Билл будет упрямиться, а Ронни почувствует себя глубоко задетым, если его крестник не проявит уважения к его молодой жене. В душе я злился на Билла. Вот несносный мальчишка! Но на этот раз я заставлю его подчиниться.
– Я приведу его, – пообещал я.
– Вот и прекрасно.
Ронни подошел к жене и посмотрел на нее с тем же восторгом, какой я заметил еще в аэропорту.
– Боже мой! – Миссис Лейгтон перевернула рюмку коньяка себе на колени. Ронни бросился к ней и стал заботливо вытирать пятно своим платком. Миссис Лейгтон покраснела от смущения. – Ах, дорогой, какая же я неловкая!
– Чепуха, не обращай внимания. Этот костюм ты носишь последний день. Я уже говорил с Базилем, и с понедельника займусь вами. Приодену весь клан Лейг-тонов с головы до ног. Пароходы с нарядами поплывут со всех кондов света, а нужда канет в прошлое вместе с жизнью в Шропшире!