Дариана фыркнула.
– Ты в самом деле в это веришь?
– Нет. Я почти убежден, что это ловушка.
– Тогда зачем в нее попадаться?
– Чтобы узнать…
– Потому что он всегда так поступает, – вмешался Брасти. – Спрашивает себя, как глупее всего можно поступить в данной ситуации, а потом так и делает.
– Пошли, – сказал я Кесту.
Он обнажил клинок и зашагал следом. Рапиры я оставил в ножнах, но достал метательный нож. Из лука я стреляю отвратительно, но метаю неплохо – если девочка достанет пистоль, то у меня, по крайней мере, будет в руках оружие, способное долететь быстрее, чем она успеет выстрелить.
Когда мы приблизились к часовне, Кест положил руку мне на плечо.
– Что-то тут не так.
– Что?
– Не знаю, – сказал он. Лоб его покрыли бисеринки пота.
– Тогда…
– Ближе я подойти не могу.
Глаза его округлились, желваки заходили, словно он пытался сглотнуть слюну. За всю свою жизнь я ни разу не видел, как Кест боится.
– Что с тобой?
– Не знаю. Я… Я не могу войти.
Я еще раз осмотрел маленькое каменное строение. В крошечной часовне не было ничего особенного, по всему Луку таких сотни. Я посмотрел на землю, где лежали отвалившиеся кирпичи, и увидел, что широкое кольцо из камней осталось нетронутым.
– Просто разрушенная часовня какого-то древнего святого, – сказал я. – Ты же не собираешься начать мне втолковывать всякие прописные истины?
– Я… Кажется, я… – Он попытался сделать еще шаг, и я увидел, как его нога задрожала. Приложив колоссальные усилия, он все-таки поставил ее на землю, но затем упал на колени и склонил голову.
– Вставай, Кест.
– Я не могу.
– Он говорит правду, – раздался из часовни женский голос.
У входа стояла девочка в желтом платье. Брасти оказался прав: ростом она была не больше пяти футов, фигура как у истощенной девчонки лет тринадцати. Но лицо выглядело на несколько лет старше – как у молодой взрослой женщины. Темные глаза смотрели из-под длинных густых ресниц. Прямой тонкий нос, высокие скулы, как у богини Любви. Пухлые яркие губы, рот чуть шире, чтобы смотреться идеально. Такие чувственные лица воспевают трубадуры.
Трин.
Я уже замахнулся, чтобы метнуть нож ей в горло, но Кест схватил меня за лодыжку.
– Нет, Фалькио, это не она. Трин высокая, как Валиана. Это Другая.
– Меня зовут Кантисса, – сказала девушка, голос ее дрожал, она сложила перед собой руки, словно умоляла о пощаде. – Я живу в селении неподалеку со своими родителями.
– Брось притворяться, – сказал я. – Видал я актрис получше даже в переулках у дешевых борделей.
