Разумеется, что во всем случившемся мы сами виноваты. Мы забыли предупреждение известного польского сатирика Ежи Леца: «Кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще и узда, и кнут».
Я не сомневаюсь в том, что это мое небольшое отступление вызовет раздражение у тех, кто наворовал народное добро и ныне купается в роскоши и люто ненавидит советскую власть, и в качестве решающего аргумента против автора будет упрек, связанный с репрессиями в известные годы. Что на это можно сказать?
Да, сейчас нет судебных и внесудебных расстрелов, но если верить СМИ, то в стране ежегодно в криминальных разборках погибают десятки тысяч людей, более 35 тысяч кончают жизнь самоубийством и более 100000 пропадают «без вести». А теперь эти и другие цифры умножьте на годы «реформ», и вы получите тот же самый 1937 год. Да к тому же у нас с каждым годом снижается рождаемость и сокращается продолжительность жизни. Каждый год население России сокращается, по одним данным, на миллион, а по другим — на 900 тысяч.
В результате развала страны мы потеряли бесценный дар, именуемый «дружбой народов». Сейчас, какого «ближнего соседа», кроме Белоруссии, ни взять, все на Россию смотрят через прицел мушки. Я имею в виду не простой народ, а паханов и ставленников всяких разноцветных революций, краски для которых подбираются за океаном. А если брать наше «чекистское братство», то те, с кем вчера мы обнимались и кто клялся в вечной дружбе, ныне строят всякие пакости против бывшего «старшего брата», который сам, будучи не досыта накормленным, делился с окраинами последним куском хлеба. Сейчас они занимаются против России и шпионажем, и террором, и диверсиями.
Очень верно подметил Р. Гамзатов: «Выстрелишь из пистолета в прошлое — попадешь из пушки в настоящее».
И хоть это нынче не модно, но я был и остаюсь убежденным приверженцем социализма и исповедую его ценности.
После этих слов, наверняка, найдутся люди, которые окрестят меня ретроградом. Я не обижусь. На фоне творящихся в стране непредсказуемых событий, которые делают весьма проблематичной будущность самой России, это определение мною воспримется как комплимент.
Моя ортодоксальность также вытекает из глубочайшего уважения к органам государственной безопасности, в основе которого лежит понимание их роли в жизни государства и общества. Мне вместе с органами КГБ пришлось пройти нелегкий путь, но, как я уже писал в своей первой книге «40 лет в КГБ», если бы мне сейчас вернули 1954 год, когда я после окончания Томского университета с красным дипломом был рекомендован в аспирантуру на кафедру философии, а выбрал органы госбезопасности, то я снова, ни минуту не колеблясь, поступил бы так же.
