Следователь решил немного осадить Светлова со своими эмоциями, хотя в чекистской среде отношение к олигархам с их безудержными хватательными инстинктами было как к мародерам, которым почему-то, в отличие от последних, было позволено растаскивать национальное достояние страны, и в этом смысле он разделял возмущение Светлова. Но они ведь не на общественном диспуте по теме «Какое счастье олигархи несут России», а на допросе, где один спрашивает, а другой отвечает. Он также подумал, что деньги действительно имеют такое качество — их всегда мало, они всегда нужны, и от них никто, даже сверхбогатые, никогда не отказывается.
При упоминании об олигархах у него слегка защемило сердце, но не от зависти к чужому неправедному богатству, а от сознания очевидной общественной несправедливости: он, «вкалывающий» по 12—14 часов в сутки, получает от государства столько, что в семейном бюджете постоянно образуются дыры и нередко жене от зарплаты до зарплаты приходится занимать у знакомых, а «новый русский», создавший на наворованные капиталы империю, приобретает недвижимость за рубежом, его дети и внуки купаются в роскоши. Правда, и при прежнем режиме не всегда можно было добиться справедливого распределения накопленных богатств, но такого беспредела, конечно, не было.
Поймав себя на том, что сам уж готов втянуться в дискуссию о «праведной» жизни олигархов — настолько они сидят в печенках у честных людей, следователь с металлом в голосе, чтобы показаться более строгим, сказал:
— Я прошу вас давать показания по существу дела. И пожалуйста, поменьше эмоций.
— Я готов давать правдивые показания, а за то, что Шамиль подложил мне такую свинью, я с облегченной совестью скажу вам все, что о нем знаю.
— Нам нужны объективные показания, а не сведения, рожденные местью, — предупредил его следователь. И Светлов действительно выдал значительную и объективную информацию о Шамиле, которая полностью подтверждалась данными, полученными от агентуры.
В ходе проведения обысков по местам жительства Шамиля, Иссы и Светлова, а также в гараже, где оборудовали тайник, были изъяты предметы, сыгравшие важную роль в качестве доказательств. А по маршруту движения контейнеров во все подразделения ФСБ, курирующие узловые станции, пошла обстоятельная ориентировка о возбужденном уголовном деле на группу Шамиля, полученных санкциях на обыски и аресты фигурантов, пытающихся в тайниках вещей, находящихся в контейнерах, провезти значительное количество криминального золота. В конце шифротелеграммы содержалась просьба: организовать засаду на тот случай, если кто-то по доверенности Шамиля в связи с якобы возникшими форс-мажорными обстоятельствами попытается получить контейнер на промежуточной станции.
