Уже отзвучали доклады о работе многочисленных элементов пусковой системы. Все службы доложили о готовности.
Начальник стартовой команды склонился к окулярам перископа.
В небольшой комнате под низким потолком стало особенно тихо.
Главный конструктор крепко сжимает в руке микрофон. Маленький динамик повторяет его команды, ответы космонавта.
— Начинаю отсчет.
— Пять…
— Четыре…
— Три…
— Два…
— Ключ на старт!
— Пуск!
Нажата красная кнопка старта. Заработали мощные двигатели и вспомогательные агрегаты ракеты. В кабину врывается плотный могучий грохот. Сперва звучат басовые ноты, затем — более высокие, переходящие в свист. Гул нарастает с каждым мгновением.
В перископы и на телевизионных экранах командного пункта отчетливо видны оранжевый огненный вихрь и клубы дыма и пыли, одевшие ракету почти до самого верха. Из динамика раздается гагаринское: «Ну, по-е-хали!! Все проходит нормально, самочувствие хорошее, настроение бодрое, все нормально!»
И вот ракета сперва медленно, словно нехотя, поднимается, на миг как бы зависает над Землей, а затем все быстрее уходит вверх и чуть в сторону, оставляя за собой сверкающий серебристый след инверсионных газов. Через минуту и этот след растаял в глубоком утреннем небе.
Это было 12 апреля 1961 г. в 9 часов 7 минут по московскому времени.
*
…В кабину космического корабля врывается мощный рев двигателей. Он постепенно переходит в оглушительный ровный грохот, словно пронизывающий и сотрясающий все тело…
Ускорение вдавливает Юрия в кресло, жмет, распластывает его, неодолимой силой наваливается на грудь, свинцом наливает веки. В шейных позвонках и где-то внутри будто рождается легкая ноющая боль, кровь приливает к рукам и ногам. Больше никаких ощущений: ни страха, ни ожидания…
Юрий весь во власти непостижимо могучей техники. Только прищуренные глаза его напряженно следят за приборами.
Он ждет отделения первой ступени ракеты. Тогда будет короткая, передышка.
Но вот тяжесть снова прижимает его к креслу. Включилась следующая ступень. Это повторяется не один раз… Считанные секунды проходят с момента старта, но они похожи на вечность.
Вибрация учащается, шум нарастает.
На мгновение ему кажется, что время остановилось, но Земля напоминает ему, что оно мчится.
— Время — 70.
— Понял вас, 70 секунд, — отвечает Юрий. — Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Растут перегрузки. Все хорошо.
И снова его зовет Земля:
— Время — 100. Как чувствуете?
— Самочувствие хорошее, как у вас? — спрашивает Юрий.
