— А дальше? — спросила она. — Закончишь ты с «семеркой»? Дальше что?
— Дальше будет отработка конкретного задания в одной из англоязычных стран, возможно в Штатах или Канаде.
— Ну, а я? Что будет со мной? Соломенная вдова? Тебя готовят не на год и не на два, слишком дорогое удовольствие. Очевидно, на десяток лет? Ну, а я что буду делать? Сидеть и ждать у моря погоды? — В ее глазах уже не было ни интереса, ни затаенной тревоги, в них была просто растерянность. Татьяна даже не глядела на меня, она уперлась взглядом в мое плечо.
Я тоже замолчал. Я не мог ничего ей ответить, не мог предложить: «Поедем вместе работать». Она сама должна сделать выбор, прийти к правильному решению.
— Скажи мне честно, ты для чего на мне женился? Ведь в то время, когда мы поженились, у тебя уже были отношения с КГБ. Только не надо лгать. Ты женился с определенным расчетом? Так? Выкладывай, с каким?
В эти минуты я подивился Татьяниному необыкновенному чутью. Я увидел ее совсем с другой стороны. Если она стеснялась ходить передо мной голой и прикрывала руками волосы между ног, то сейчас я почувствовал, как она решительно загоняет меня в угол. Правда, сил у нее для этого мало, и стоит мне выдвинуть один лишь весомый аргумент, а я его выдвину, и сразу разрушится построенная ею версия.
— Видишь ли, я женился, потому что люблю тебя. И надеялся, что у нас будет хорошая семья, как сказано в марксистском учебнике, «социальная ячейка», — попытался я шуткой смягчить обострившуюся ситуацию. — Только потом я получил предложение от КГБ.
— И ты подумал, что все само собой утрясется. Или ты решил, что предложишь разделить с тобой дальнейшую судьбу, и я, как собачка, помчусь за тобой за границу? И на эшафот вместе!
Сказать мне было нечего, она преподала мне хороший урок. Теперь моя очередь найти убедительные слова, чтобы заставить ее изменить решение.
— Нет, Таня! Ты не права. Я думал, что когда пройду полностью подготовку, скажу тебе о своей поездке за рубеж, например, на два-три года, а там будет видно, — как-то неуверенно пролепетал я, чувствуя себя отвратительно и беспомощно. Она не торопясь загоняла меня в угол, и я решился на прорыв, чтобы покончить с этой неопределенностью. — Скажу тебе честно, ты все просчитала правильно. Я действительно хотел тебе предложить поехать со мной за кордон.
— Тебе рекомендовали жениться, — прервала она меня, — ты подыскал девушку и решил, что вот эта дурочка тебе, пожалуй, подойдет. Не может же советский разведчик бегать по бардакам. Женщина должна быть у него дома в постоянной готовности, — жестко и издевательски сказала Татьяна, и я увидел в ее глазах презрение. — Тебе надо было жениться на Лючии Скорцеску. Ты помнишь Лючию? Эта роль очень бы ей подошла. Ни размышлений, ни сомнений, зато всегда под рукой и внешность — что надо. Ты ей нравился, — закончила она печальным тоном, и я почувствовал, что мне как будто удалось выбраться из угла, куда меня загнала Татьяна своей догадкой.
