Вера Зубарева терпеливо улыбнулась. Визажист у нее был тот же, что у Леры, и одевалась она в тех же магазинах, что и подруга. Правда, ей, в отличие от богатой наследницы покойного банкира Николаева, это стоило нечеловеческих усилий и требовало воистину дьявольской изворотливости. Но пока она справлялась и собиралась справляться впредь, чтобы, когда пробьет час, не ударить в грязь лицом. Лера этого, естественно, не замечала, как не замечала того, что платье ее подруги сшито по лекалам того же кутюрье, что и ее собственное. Она вообще редко давала себе труд замечать окружающих, а каждую глупость, которая приходила ей в голову, немедленно произносила во всеуслышание и так безапелляционно, словно являлась хранительницей истины в последней инстанции.
— А тот, вчерашний, был ничего, — нейтральным тоном заметила Вера, оставив в стороне скользкую тему визажиста.
Спорить с Лерой и даже просто высказывать мнение, отличное от нее, было бесполезно: она постоянно пребывала в готовности с пеной у рта отстаивать любую, пусть самую нелепую, точку зрения, если эта точка зрения принадлежала ей. Поэтому Вера поспешила перевести разговор на мужчин: здесь, по крайней мере, Лере можно было поддакивать, ничего не опасаясь и не слишком унижая при этом собственное достоинство.
— Ничего, — кивнула Лера. — То-то, что ничего! В смысле, ничего хорошего. Такой же, как все. Самый обыкновенный кобель.
— Если он тебе не нужен, могу забрать, — шутливым тоном, который плохо маскировал ее хищные намерения, предложила Вера.
— Да на здоровье, — милостиво разрешила Лера. — Не понимаю только, на что он тебе сдался.
Подошедший официант принял заказ и удалился, сопровождаемый напутствием Леры: «И пошевеливайся!» Спешить он, однако, не стал: в таких местах, как это, официанты никогда не торопятся, давая клиентам время как следует проголодаться. Пока он ходил за заказанной бутылкой бургундского, девушки успели обсудить недавнее происшествие с Ксенией Собчак, которая попала в автомобильную аварию, потому что, выпив за ужином, не придумала ничего умнее, как приставать к водителю своего новенького «бентли», обошедшегося ей, если верить желтой прессе, в триста тысяч евро. Подруги сошлись во мнении, что Ксюша — просто лошадь и что так ей и надо, после чего перешли к обсуждению иных столь же важных и насущных новостей и проблем.
Их разговор прервало появление официанта, который наконец-то принес вино.
— Где ты ходишь? — напустилась на него Лера, никогда не упускавшая случая сплясать на ком-нибудь, кто не мог дать ей сдачи. — Ты что, сам его делал, это вино?
