"Права была Наташка — не первый я здеся"
— Ты, самый шустрый оказался — продолжил Серко — до побега ни один не дошёл.
— Ворота я завалю, а ты, одним махом, чтоб проскочил.
— А ты как же?
— За меня не беспокойся, я догоню тебя.
Серко фыркнул.
— Ты только не испугайся! Да не сбрось меня. Всё! Стой и жди! Как затрещат ворота, так уноси ноги.
Я подвёл его к проёму, потрепал холку и шагнул.
В следующее мгновение, замер перед воротами, вдохнул, подпрыгнул и ударил левой по столбу.
Хоть и сдерживался, но всё же не рассчитал, накипело; столб с треском сломался пополам, отлетел на пару шагов вместе со створкой и ухнул на землю. Я успел увидеть, как сиганул Серко и сам припустил за ним.
"Только бы не промахнуться" — я догнал его и прыгнул..
На этот раз всё получилось: я опустился на его хребет и, обхватил руками шею.
Серко вздрогнул, но тут же успокоился, узнав меня, по запаху, видимо — А скор ты принц! Прямо чудо! Теперь, держись!
Погоню мы услышали где-то через полчаса. Я оглянулся.
— Много? — спросил Серко.
— С полсотни будет.
— Догонят они нас принц, у Карлы самые быстрые скакуны.
Я снова оглянулся: дистанция между нами сокращалась, уже я видел, как они, привстав в стременах, натягивали луки.
"Пятнадцать и даже двадцать всадников для меня не были опасны, но пятьдесят… слишком много. Я смогу их всех положить, но тогда не останется сил и придётся отдыхать…"
Несколько всадников выпустили стрелы и, сморгнув, я увидел, что стреляли не в меня… Серко взвился, заиготав от боли и, рванув к воде, стал на полном скаку!
— Прости принц! — кувырком, через его голову, я улетел в реку — ещё ни одну кобылку не поимел, а они, ссуки блядские, в яйца метят. Будь здрав! — и он умчался.
Я встал, вода по пояс, всадники приближались. Делать нечего и я, сделав несколько шагов, оттолкнулся от дна и поплыл на другой берег. Река была неширокая, я уже говорил, саженей[3] на пятьдесят. Когда доплыл до середины, оглянулся — всадники уже спешились, стоя на берегу в том месте, где несколько минут назад Серко, так бесцеремонно расстался со мною.
Удивившись, что они просто смотрят, как я плыву и, опасаясь стрельбы из луков, я некоторое время плыл на спине, но видя, что они всё также молча наблюдают за мною, я перевернулся и нырнув, плыл, сколько хватило дыхания под водой. Вынырнул на мгновение, чтобы хватануть воздуха и снова нырнул и, после третьего погружения под воду, руки наткнулись на дно.
Я встал и, выйдя на берег, оглянулся: на другом берегу, подступая к самой воде, сплошной стеной стоял лес.
