— Что Руслан, удовлетворил ли принц твоё желание, смог ли он, натягивая твою жёнушку, возбудить тебя? Бааа! — вошедший увидел лужицу спермы у ног Руслана — да ты, никак, кончил, друг мой!
Руслан что-то возбуждённо зашептал вошедшему, но тот ответил в голос — Что мне за удовольствие смотреть, как ебут чужую жену, вот выебет принц мою Шемаханскую, тогда и мне… - но окончание фразы я не расслышал, говоривший с Русланом, ушёл.
Руслан, надев портки, тоже направился к дверям — Отдыхай принц, завтра тебе предстоит нелёгкая задача, слышал, что сказал Карла? — и он ушёл.
* * *
Я проснулся ночью, рядом со мною спала Людмила.
Я толкнул её — Ссать хочу!
Она встала и, пошарив рукой, достала горшок. Я сел и ссал, а она держала горшок.
Закончив, я снова лёг.
Людмила, задвинув горшок под кровать, хотела лечь — Я что, нюхать буду? Вынеси!
Она накинула исподку и вынесла горшок. Вернувшись, легла рядом.
— Приинц, приинц — я открыл глаза, Людмила будила меня, трогая за плечо — принц, все уже собрались у Карла Петровича, тебя ждут.
Я сел на кровати, она подставила горшок — ты хочешь ссать? — припухшие губы, разбитые мною, посинели, под глазами чёрные круги, но странно, это придавало ей сексапильности, что ли?
— Пока нет — я встал, потянулся и стал одеваться.
Мы вышли с нею из домика и направились к дворцу.
Солнце уже взошло, петушок дремал на своём посту, небо было безоблачным, а утренний ветерок ласкал прохладой.
У ворот стояла печь и какой-то мужичонка, зажав под мышкой большую щуку, рассказывал о чём то, с очень серьёзным видом, стражникам, а те покатывались со меху, хватаясь за животы и, панибратски хлопая его по плечам, говорили — Мели Емеля, твоя неделя!
Стражи у дворца не было, и мы поднялись на крыльцо. Только ступили на площадку, задрожала земля и я услышал отдалённый топот лошадиных копыт.
— Что это? — я обернулся, но ничего не увидел.
— Это Святогор и Вольга объезжают дозором рубежи — пояснила Людмила.
— Но я не вижу никого?
— Они далеко, не увидишь, принц — она улыбнулась.
— Слышно ведь, значит где-то в пределах видимости.
— Это ж Святогор, принц! Его не только в Тридесятом, во всех окрестных царствах и, у ворогов, слышно. Потому и спокойно на наших рубежах: никакой ворог, супротив Святогора, устоять не сможет.
Мы вошли внутрь дворца, а топот богатырских коней, как отдалённого грома раскаты, всё доносился, затихая.
Она провела меня к дверям гостиной комнаты, распахнула их и, поведя рукой, пригласила — Входи, принц.
