Теперь я уже обращался ко всем, но седовласый человек, бурля от гнева, заставил меня снова повернуться к нему:
— А вы... если вы не уйметесь и будете мешать, можете оставаться там, где вы есть! Если бы не мы, вы бы через два часа были трупом, твердым, как доска! Может, еще и будете!
Я направился по проходу, за мной шел Джекстроу. Молодой человек, лежащий на полу, кое-как поднялся, сел в кресло и усмехнулся мне, когда я проходил мимо.
— Как влиять на людей и делать их друзьями, — проговорил он, немного растягивая слова, но речь его была речью культурного человека. — Боюсь, что вы обидели нашего достойного друга.
— Думаю, что обидел. — Я улыбнулся, двинулся дальше, но обернулся. Эти большие и сильные руки могут быть нам очень полезны. — Как вы себя чувствуете?
— Довольно быстро прихожу в себя.
— Я тоже так думаю. Еще минуту назад вы выглядели намного хуже.
— Это еще не нокаут, — небрежно сказал он.
Я кивнул.
— Поэтому я и спросил.
— Рад быть полезным. — Он поднялся с кресла, оказавшись намного выше меня. Человек в кричаще-ярком галстуке и клетчатой куртке издал жалобный звук, похожий на тявканье ушибленного щенка.
— Осторожно, Джонни! Осторожно! — сказал он. Его низкий гнусавый голос и довольно неприятная манера произносить слова в нос отдавали каким-то привкусом Беркли. — У нас ведь есть свои обязательства, мальчик, великие обязательства. И если мы растянем сухожилия...
— Успокойся, Солли, — сказал гигант, ободряюще потрепав его по лысой голове. — Я только немного прогуляюсь, проветрю голову...
— Но сначала наденьте эту парку и штаны. — У меня не было времени считаться с причудами человека в кричащеяркой куртке. — Они вам пригодятся.
— Я не боюсь холода, дружище.
— Это не такой холод, как вы думаете, за этой дверью температура на 110 градусов ниже, чем в салоне.
Я услышал шепот удивления среди пассажиров, а молодой человек, внезапно став серьезнее, взял у Джекстроу одежду. Я не стал ждать, пока он в нее облачится, и вышел в сопровождении Джесса.
Стюардесса сидела, склонившись над радистом. Я мягко поднял ее на ноги. Она не сопротивлялась, просто молча смотрела на меня темными глазами, казавшимися глубокими и огромными на смертельно бледном, напряженном лице. Ее колотила дрожь, руки были холодные как лед.
— Хотите умереть от холода, мисс? — Сейчас было не до мягких чувствительных фраз. К тому же я знал, как вымуштрованы эти девушки на случай чрезвычайных обстоятельств. — У вас ведь имеются шляпа, пальто, сапоги или что-то в этом роде?
