– Герольд Матери Тьмы, – тихо произнес Клещик, как бы взвешивая каждое слово. – Смертный меч. Громкие титулы, Нимандр. Я и для нас парочку придумал, пока шли, – все равно больше заняться нечем. Клещик, Слепой паяц Дома Тьмы. Как тебе?
– Ты не слепой.
– Думаешь?
– О чем ты хотел поговорить? – спросил Нимандр. – Уж наверняка не о глупых титулах.
– Как поглядеть. Чик ведь не устает с гордостью напоминать, кто он такой.
– Ты ему не веришь?
Клещик усмехнулся.
– Я, брат, почти никому – и ничему – не верю, кроме того, что умникам свойственно наслаждаться своей глупостью, как бы противоречиво это ни звучало. Всему виной бурная мешанина чувств, которые растворяют разум, как вода снег.
– «Чувства рождаются из истинных стремлений, равно как осознанных, так и нет», – произнес Нимандр.
– Запоминать прочитанное бывает полезно. Становишься не только опасным, но и порой занудным.
– Что ты хотел со мной обсудить? – с раздражением спросил Нимандр. – Он может называть себя как ему заблагорассудится – мы тут при чем?
– Нам решать, принимать это или нет.
– Боюсь, поздно. Мы уже приняли и последовали за ним. Сначала в Куральд Галейн, теперь сюда. И будем следовать дальше, до самого конца.
– Пока не встретимся с Аномандром Рейком, конечно. Или, – Клещик обвел рукой чащу вокруг, – мы можем просто уйти. Пусть Чик сам решает вопросы с Сыном Тьмы.
– И куда мы пойдем, Клещик? Мы ведь даже не знаем, где мы. В каком мире? Что лежит за этим лесом? Нигде нет нам пути, брат.
– Нигде. И везде. Бывают случаи, Нимандр, когда одно ведет к другому. Скажем, ты подходишь к двери, которую все считали запертой, и – оп! – она распахивается от легкого толчка. Нигде и везде – это состояние души. Видишь лес вокруг? Что это – преграда или десятки тысяч троп, ведущих к потаенным чудесам? И заметь, как бы ты ни решил, лес не изменится, не станет подстраиваться под тебя.
– А в чем шутка, брат?
– Смех и слезы – простые состояния души.
– И что?
Клещик повернул голову и посмотрел в сторону лагеря.
– Я нахожу Чика… забавным.
– Почему меня это не удивляет?
– Он вообразил себе значительное мгновение, когда наконец окажется лицом к лицу с Сыном Тьмы. Судьбоносная встреча непременно произойдет в высокой качающейся башне. Снаружи будет играть боевая музыка, грянут барабаны, завопят трубы. При виде его ярости в глазах у Аномандра Рейка поселится страх.
– Вот ведь дурак.
– Молодежи вроде нас это свойственно. Надо бы сообщить ему.
– Что он дурак? Так и сказать?
