Хватка встала между советником и магом.
– Советник Колл, вы пришли один?
Даруджистанец нахмурился и неопределенно махнул рукой за спину.
– Скромный эскорт, всего два стражника. – Только теперь он заметил окровавленный клинок на столе. – Что у вас здесь происходит?
– Хватка, – вмешался Молоток, – я возьму Перла.
– Мне не нравится…
Целитель не дал ей договорить.
– Нам ведь нужны сведения? Колл может помочь. Едва ли на нас натравили больше одного клана. Вы поставили их на место. Теперь Гильдии надо заново оценить ситуацию, поменять тактику. Как минимум сутки у нас есть.
Хватка посмотрела на советника. Тот если еще и не до конца понял, что происходит, то наверняка догадывался.
– Мы полагаем, кто-то решил от нас избавиться, – сказала Хватка со вздохом. – Пожалуй, сейчас не лучшее время иметь с нами дело…
Колл мотнул головой и снова посмотрел на мага.
– Целитель, скорее.
Молоток переглянулся с Перлом, тот состроил страдальческую гримасу.
– Мы идем, советник. Ведите.
«…встал над Оссериком, соратником верным, разбитым и с лицом окровавленным, лежащим бесчувственно. И пал Аномандр на колени и взмолился Тысяче Богов, и опустили те взор свой на Оссерика, и узрели кровь на лице его. Преисполнившись жалости, пробудили они Оссерика, и поднялся он.
Так стал он перед Аномандром, и стояли они лицом к лицу, Свет супротив Тьмы, Тьма супротив Света.
И разгневался тогда Аномандр. „Где Драконус?“ – воззвал он к верному соратнику. Ибо прежде Аномандр собственною рукою поразил злого тирана, Погибель элейнтов, в кровь разбил лицо ему, а после ушел, велев Оссерику сторожем стоять над поверженным. Пал тогда соратник на колени и взмолился Тысяче Богов, дабы укрыли они его от ярости Аномандровой. „Поражен я был! – воскликнул Оссерик. – Перехитрила меня Сестра Злоба! Отвернулась от меня Тысяча Богов, и лишил меня чувств удар. Гляди, в крови лицо мое!“
И почернел тогда Аномандр грозовой тучей, и померк Оссерик аки солнце в бурю. „Однажды, – молвил Аномандр, – союз наш прекратится и вновь станем мы врагами, о Сын Света, Дитя Света. Будем мы бороться за каждую пядь земли, за каждую сторону неба, за каждый родник живительной влаги. Тысячу раз схлестнемся мы в поединке и не будем ведать друг к другу жалости. Я нашлю беды на весь твой род и дочерей твоих. Затмит разум им Тьма Неведения, и рассеяны они будут по неведомым краям, и поселится в сердцах их злоба, ибо навеки между ними и Тысячей Богов встанет темная туча“.
