Глубокой ночью Востриков и Сыроватко встретились. Священник явно был напуган повторным изъятием церковных ценностей. Он настороженно посматривал на Вострикова и сквозь зубы, цедил:
— Удивляюсь, как могли узнать о сохранившейся у меня утвари. Ведь она не церковная, как я вам уже говорил, а моя, хотя и хранилась в церкви.
— А меня удивляет другое, — с подчеркнутой недоброжелательностью сказал Востриков. — Оказывается, вы не были откровенны со мной. Изображаете дело так, будто безвинно пострадали. А на самом деле вещи эти церковные. При первом изъятии вы обманули Пыряева, но второй раз вам это не удалось. Пеняйте на себя.
— Но откуда у них такая осведомленность о церковной утвари, которая бог весть когда была снята с церковного учета?
Востриков понял, куда клонит священник.
— Вы знаете Ивана Величковского-старшего?
— Ну, как не знать, это же почтеннейший старец, доброй души христианин, — ответил священник.
— Знаете, да не все, — усмехнулся Востриков. — У этого почтенного христианина есть не менее почтенный старший сын — Максим Величковский, который будучи мальчиком, лет пять прислуживал в вашей церкви. Вас тогда здесь не было. Так вот, этот мальчик знал наперечет всю церковную утварь. А теперь он работает в Кустанайском укоме партии. Распоряжение о вторичном изъятии подписано им.
Объяснение Вострикова убедило священника. Он облегченно вздохнул. В глазах его засветился прежний огонек. Снова завязалась доверительная беседа.
На этот раз священник вручил Вострикову золотую ризу с большой иконы божьей матери. За мануфактуру обещал расплатиться слитком золота. При этой, последней своей сделке священник Сыроватко был арестован губотделом ГПУ с поличным.
Недобитые враги Советской власти — белогвардейцы, эсеры, анархисты, кулаки, используя недовольство определенной части крестьян продовольственной политикой правительства, всячески способствовали возникновению волнений среди крестьянских масс, создавали бандитские отряды, убивали коммунистов, продработников, терроризировали и грабили население. Так было на Тамбовщине, в Сибири, на Украине, в Белоруссии, на Северном Кавказе, в некоторых районах Казахстана.
Во второй половине августа 1920 года в Кустанайском уезде вспыхнуло кулацкое восстание. Оно началось во Всесвятском поселке Петропавловского уезда и направлено было в Кустанайский уезд, в Больше-Чураковский, Ново-Алексеевской волости. Благодаря принятым мерам восстание было ликвидировано 30 августа. Но, по прошествии некоторого времени, т. е. 25 сентября в уезде опять возникло восстание казаков поселка Марийского и Андреевского. Казачий отряд в 200 человек двинулся на Шевченковский поселок с тем, чтобы обезоружить находящуюся там милицию 4-го района, но благодаря принятым мерам со стороны кустанайских властей и милиции 3-го и 4-го районов, а также партийных организаций, восстание было ликвидировано к 5-му октября. Арестовано 19 активных участников восстания, по делу производится следствие. Выяснено, что восстание было подготовлено подлой агитацией белогвардейщины.
