— Ты должен назвать своих соучастников! — требовал Никифоров.
Ничего не добившись, он выстрелил в упор. Проценко упал в яму. Расправившись с арестованными, срочно стали собирать заключенных на поверку. Они только что вышли из воды после купания и не успели одеться. Так и встали в строй. В таком виде их погнали в станицу Звериноголовскую. Там заключенных заперли в темный и тесный сарай. Многие от недостатка свежего воздуха падали в обморок, несколько человек умерло. Продержав арестованных в сарае двое суток, их погнали в Петропавловск. Колонну теперь вела кустанайская команда. Тут же был и Василий Кокоркин, который облачился в пальто расстрелянного Миляева.
Когда колонна проходила населенные пункты, крестьяне выносили продукты. Солдаты отбирали их, а потом продавали заключенным. Если дорога шла вблизи реки, конвоируемые бросались к воде, чтобы утолить жажду. По ним открывали стрельбу. Люди гибли. Очевидец А. М. Нечаев, служивший в этой команде, показал, что он видел, как Павел Кокоркин и Никифоров недалеко от Петропавловска пристрелили заключенного при попытке к бегству.
В Петропавловске заключенных держали около трех недель в бараках. Затем погрузили в товарный поезд и повезли в Иркутск. В пути воды не давали. Из вагонов ни разу не выпускали. Смотреть через люки запрещали. Если кто решался выглянуть, конвоиры бросали камни или стреляли. Был такой случай. Заключенный Волков прорезал отверстие в двери вагона, чтобы лучше дышалось. Конвоир стал допытывать, кто это сделал. Но все молчали. Тогда конвоир пригрозил, что он расстреляет всех находящихся в вагоне, если не выдадут виновника. Видя, что из-за него могут расстрелять всех, Волков признался. Его вывели, избили шомполами, забросили в вагон.
Ехали поездом около двадцати суток. В Иркутске заключенных сдали в центральную тюрьму…
Братья Кокоркины за активное участие в массовых расстрелах, издевательствах и избиениях красноармейцев и красных партизан были осуждены к десяти годам лишения свободы каждый. Офицеры из кустанайской команды, в том числе и Никифоров, также понесли наказание. А какова судьба штабс-капитана Алекрицкого, начальника кустанайской команды?
При изучении дела Кокоркиных выяснилось, что во время краснопартизанского восстания он был арестован за активное участие в организации контрреволюционного мятежа в Кустанае в марте 1918 года. Но ЧК повстанческой армии, ввиду чрезвычайных обстоятельств, сложившихся в те дни, не успела довести дело Алекрицкого до конца. Наступление отборных сил белой армии на Кустанай позволило штабс-капитану снова влиться в ряды контрреволюции. Однако вскоре его все-таки настигло возмездие. Как видно из дела Кокоркиных, по постановлению революционного трибунала 5-й армии и Восточно-Сибирского военного округа Алекрицкий был признан виновным и казнен как враг революции за то, что под его командой расстреляно пятьдесят четыре политических арестованных. Об этом было объявлено в иркутской газете «Красный стрелок» от 13 ноября 1920 года.
