Через несколько дней карательный отряд выехал в Кустанай, а затем снова возвратился в Боровское. Снова сход. Стоял вопрос о наложении контрибуции в сумме 300 тысяч рублей. Прапорщик Певцов сказал: «Весь ваш поселок надо сжечь. Все вы большевики. У вас есть только сорок семь дворов, которые вас сдерживали, но вы их не слушали». После этого он прочел имена тех, кто освобождался от контрибуции. Затем был прочитан список тридцати дворов, которые следовало сжечь и разорить и, кроме того, наложить на них 245 тысяч рублей контрибуции (дополнительно, сверх 300 тысяч). Остальные дворы должны были выплатить 300 тысяч рублей.
К вечеру население еще раз согнали к управе, где заседали кулаки братья Надеины, Пешковы и Шульгины. К ним на суд стали вызывать крестьян. Кого отпускали, а кого задерживали. Шестнадцать человек из числа арестованных расстреляли, остальных заставили бить друг друга плетьми.
Помогал «сорокасемидворникам» в их черных делах боровской поп Семен Дроздов. Однажды к нему на исповедь пришли крестьяне Леонтий Дурнев и Павел Медведев, признавшись в том, что оба участвовали в восстании. И святой отец сообщил о содержании исповеди белогвардейцам так скоро, что Дурнев и Медведев тут же были задержаны и расстреляны.
Когда неизвестным мстителем из народа был убит в Алешинке казачий офицер, поп Дроздов отслужил панихиду и объявил прихожанам: «Кто не пойдет провожать этого героя в последний путь, тот не наш». Батюшка насильно заставлял жителей Боровского оплакивать офицера. Затем Дроздов выступал на кладбище и кричал: «Вот как мерзавцы-большевики расправляются с нами!»
Свидетель В. С. Ивахнин рассказывал о таком случае. Когда белогвардейцы повесили его отца, мать пошла к Дроздову с просьбой разрешить снять труп мужа с виселицы. Поп сказал: «Собаке собачья смерть. Отпевать его не буду, и с большевиками никаких дел не хочу иметь».
Крестьянин М. И. Захаров был арестован по указке кулака Бугаева и сидел в кустанайской тюрьме. Однажды сюда зашел поп Дроздов. Перед ним выстроили всех боровских. Поп обошел арестованных, попросил помиловать кулака Андрея Брылевского, который очевидно, был провокатором и выуживал сведения у заключенных повстанцев. Когда же к попу подошел Захаров и попросил помилования, тот сказал: «Ко мне приходила твоя жена и даже сахару приносила в подарок, чтобы я замолвил за тебя слово, но я ей отказал. За тебя, большевика, заступаться не стану. — И поп обратился к стражнику: «Посадите его, да держите покрепче!»
