Она сморгнула слезу. Я вытер ее щеку пальцем.
– Тсс. Все хорошо, я здесь.
Она схватила меня за руку и крепко сжала.
– Я знаю, Тоби. Но если ты не поедешь повидаться с дядей, имей в виду, потом пожалеешь. Сейчас ты сам не свой и, возможно, все поймешь лишь потом, когда поправишься, но ведь уже может быть слишком поздно. – Я заговорил было, но она стиснула мою руку. – Я понимаю, ты не в силах даже думать о том, как все будет, когда ты выздоровеешь окончательно. Поверь мне, я это понимаю. Но я-то в силах. И я не хочу, чтобы тебя всю жизнь грызла совесть.
Ее нелепая, абсолютная вера в меня, в то, что однажды я поправлюсь, тронула меня до глубины души. Я тоже проглотил слезы, представив, как было бы здорово, если бы мы вдвоем сидели на диване, ели пиццу и рыдали, как две девчонки, одна из которых пришла к другой в гости с ночевкой, во время просмотра “Титаника”.
– Даже если тебе сейчас кажется, что я несу чушь, пожалуйста, поверь мне хотя бы в этом. Я тебя очень прошу.
У меня язык не повернулся сказать Мелиссе – скорее, из-за нее, а не из-за себя, – что это сказочное будущее никогда не наступит. И как только я это понял, в душе моей поднялось какое-то странное чувство, смущающий безрассудный вихрь противоречия и разрушения: да и хрен бы с ним, я и так в жопе, за что тут цепляться? почему бы не пойти ва-банк, не направить мотоцикл на полном газу прямиком на горящий мост, и пусть он рухнет к чертям? По крайней мере, в этот раз я сам приму решение, порадую Мелиссу, а Хьюго…
И тут я вдруг брякнул, не думая:
– Поехали со мной.
Мелисса от удивления даже плакать перестала, уставилась на меня, открыв рот, выпустила мою руку.
– Что? В смысле… навестить?
– Нет, погостить. Скажем, на недельку. Хьюго не станет возражать. Вроде бы тогда, на моем дне рождения, вы отлично поладили.
– Даже не знаю…
– А что такого-то? У нас всегда кто-нибудь гостил. Дек как-то раз поссорился с предками и прожил там все лето.
– Да, но сейчас? Думаешь, твой дядя обрадуется чужим?
– Дом огромный, он даже не заметит, что ты тут. К тому же Леон наверняка приедет со своим парнем, как его там. Если уж ему можно, так тебе тем более.
– Но… – Мой легкомысленный порыв передался Мелиссе, она почти смеялась, отдуваясь, и вытирала слезы тыльной стороной запястья. – А как же работа?
И я подумал – а что, в конце концов, не такая уж это глупая мысль. Быть может, с Мелиссой, моим сияющим талисманом, я как-нибудь обживусь в Доме с плющом, может…
