Она кивнула.
— Моя мама говорила, что глубокая связь с сердцевиной Хаоса может позволить кому-то прочитать незаконченный Гримуар. Вот почему древние маги могли это сделать — это первые маги, о которых говорила твоя тетя. Я думаю, что с учетом того, что ты обладаешь всеми этими способностями и являешься продуктом двух древних линий, ты прочно укоренилась в самом сердце Хаоса, причем таким образом, что такого уже давно никто не видел.
— Повезло мне, верно?
— Да, тебе повезло на все сто процентов. Это дар, Харли, а не проклятие.
— Я все понимаю. Это просто слишком много для восприятия.
Она толкнула меня локтем в бок.
— У тебя есть оно. Думай об этом как о хорошей вещи, эта связь может быть именно тем, что удержит тебя от падения, когда подавитель сломается. Возможно, именно эта сила помогает тебе контролировать свои способности и готовится к удару, когда они все освободятся.
Я рассмеялась.
— Я так рада, что именно ты постучала в мою дверь.
— И я тоже, это уж точно лучше, чем притворяться бегущей по беговой дорожке. — Она откинулась назад, и по ее лицу пробежало странное выражение. — Кстати, я хотела сказать тебе вчера, я говорила с Марджери о том, что Хэммы стерли свои воспоминания о ней. Все прошло не слишком хорошо, но, по крайней мере, это одна вещь, о которой ты можешь не беспокоится. Я знаю, что ты боялась этого, поэтому я все ей объяснила. И вообще, Элтон не должен был просить тебя об этом.
У меня упало сердце.
— Как она там?
— Опустошена
— Могу себе представить.
— Она не выходила из своей комнаты. Я пыталась уговорить ее выйти поесть, но она просто включила эту ужасную музыку и заглушила меня. Я подумала, что должна оставить ее на некоторое время в покое и позволить ей самой разобраться с этим. Бедная чингита прошла через центрифугу. Часть меня хотела попросить Уэйда сотворить над ней что-нибудь из его забывчивого колдовства, но это казалось еще более жестоким. По крайней мере, так у нее остались воспоминания о том, как ее любили.
Я молча кивнула.
— Будет больно до конца ее жизни, но лучше, если она будет думать о них. Они были очень высокого мнения о ней, и я знаю, что она любила их. Это просто отстой, что все должно было закончиться именно так.
Еще один ребенок, чью боль я хочу забрать.
— В любом случае, мы можем подумать о том, как вытащить Марджери из ее комнаты позже, — продолжила Сантана. — А что еще говорилось в письме?
— Ну, Айседора рассказала мне, почему она так ненавидит ковены, — продолжила я, все еще думая о Марджери. — Она объяснила, как они обращались с ней в свое время. Я думаю, она не хочет, чтобы я застряла в том же цикле, в котором застряла она, чувствуя себя обязанной им, потому что они заботились о стольких людях.
