Мое внимание привлекло какое-то движение на заднем дворе.
Я вышла на улицу и увидела маленького мальчика, сидящего в маленькой белой беседке. Ему было около восьми лет, и он… умер. Его фигура была прозрачной, как будто он был просто миражом, клочком существа, которое когда-то ходило по этой земле. Мне было жаль его, что он умер таким молодым, но я не удивилась, увидев его там.
Как колдунья, я могла видеть мертвых людей повсюду. Большинство из них проходили мимо, хотя я не знала куда. У тех, кто остался, были проблемы с тем, чтобы уйти. Они стали призраками, как этот маленький мальчик. В редких случаях и с некоторыми редкими магическими атрибутами я могла вызвать мертвых, которые уже шли дальше, но они никогда не знали, откуда они пришли или в какое место они возвращались. Все они были духами, отголосками жизни. Мои способности также были связаны с географией — я могла только видеть и вызывать призраков тех, кто умер близко от меня. Я также могла использовать их способности, если они были магами, но только если я позволяла им войти в мое тело, что было, чаще всего, довольно рискованно, тем более, что я еще не была экспертом в этой области.
Маленький мальчик смотрел, как я приближаюсь к нему, и нахмурился, когда понял, что я его вижу.
— Кто вы? — спросил он.
Я огляделась по сторонам. Это был типичный двор. Стриженная трава, множество цветочных кустов, детский бассейн и небольшой внутренний дворик с кирпичным мангалом. Повсюду были разбросаны игрушки Мины: пластиковые фламинго, резиновые утята и пара подводных очков для ее маленьких «исследовательских» миссий. Я понимала, почему Линда и Эван хотели, чтобы Мина дольше оставалась обычным человеком — она могла бы сделать больше этого и испытать чистую радость просто побыв ребенком. Я это понимала.
— Я Татьяна, — сказала я маленькому мальчику.
Судя по его одежде и прическе, в какой-то момент он был алтарным служкой. Он умер в белом одеянии. Я почти могла представить его во время воскресной мессы, его мама и папа присутствовали и гордились своим маленьким мальчиком. Я проглотила слезы и села в беседке рядом с ним.
В отличие от моей семьи, мне никогда не было легко с мертвыми людьми. Смерть была трагична, и я не могла преодолеть печаль, которую она вселяла в меня. Мои родители, братья и все остальные в моей семье привыкли к этому. Несмотря на мой прагматизм и холодную натуру, смерть была единственной вещью, от которой я не смогла защититься.
