Итак, депрессивное мышление в описываемые нами времена выступало оптимальным способом адаптации к суровым условиям и разумной стратегией борьбы с дефицитом и потерями. В суровую реальность первобытного мира вполне оправданными и обоснованными выглядели бы следующие депрессивные мысли: «Если происходит что-то плохое, значит, другие плохие события не за горами», «Если случается нечто хорошее, это вовсе не говорит о предстоящих хороших событиях», «Если ничего не получается, значит, нечего и пытаться».
В этой связи каждому человеку, страдающему депрессией, важно осознать, что депрессия – это не его личностный недостаток, а эволюционно выработанный механизм защиты от риска оказаться избыточно оптимистичным и потерять и без того ограниченные ресурсы.
Наш чрезмерно веселый, а посему безалаберный предок мог попросту не досчитаться жизненно важных ресурсов в кризисные периоды, в силу чего запросто стать жертвой хищников или врагов. Стоит признать, что именно так и происходило. И поэтому «оптимистичные» гены могли, что называется, утратиться по дороге, в то время как «пессимистичные» гены продолжали свой путь к нам с вами. Однако это не повод полагать, что все дело в генах и что ничего не поможет, это возможность понять, что мы – потомки депрессивных древних предков, которые были достаточно мудры, чтобы понимать, когда стратегия пессимизма действительно поможет им выжить. Все бы ничего, но за последние несколько тысяч лет наша цивилизация развивалась настолько быстро, что эволюция попросту за ней не поспевала. А это значит, что некогда необходимые нашим предкам навыки негативного мышления и пассивного поведения более не актуальны в современном мире, который, к слову сказать, является самым безопасным за всю историю человечества.
