— Вот увидишь, — повторил он.
Похоронная служба проходила в церкви Святой Анны, которую мисс Харгенсен — я не мог даже мысленно называть ее просто Викторией — и ее муж посещали с самого раннего детства и в которой они обвенчались. Мистер Харриган был богат и долгие годы оставался одним из столпов мира американской коммерции, но на отпевание Тэда и Виктории Корлисов собралось намного больше народу. Церковь Святой Анны довольно большая, однако в день похорон там было не протолкнуться, люди стояли во всех проходах, и если бы отец Ингерсолл не взял микрофон, его было бы просто не слышно из-за плача и всхлипов. Они были хорошими учителями, их любили ученики, они любили друг друга, и, конечно, они были совсем молодыми.
Как и большинство скорбящих. Там был я; там были Реджина и Марджи; и Билли Боган, и Ю-Бот, который специально прилетел из Флориды, где играл в низшей бейсбольной лиге. Мы с Ю-Ботом сидели вместе. Он не плакал, но у него были красные глаза, и он шмыгал носом.
— Ты ходил на ее уроки? — шепотом спросил я.
— В выпускном классе, — тоже шепотом ответил он. — Для аттестата нужна была биология. Она мне поставила тройку, просто в подарок. И я ходил на ее кружок наблюдения за птицами. Она написала мне рекомендацию для универа.
Мне она тоже написала рекомендацию.
— Это так неправильно, — сказал Ю-Бот. — Они просто ехали, никому не мешали. — Он помолчал и добавил: — И они были в шлемах.
Билли практически не изменился, но Марджи с Реджиной казались старше, взрослее. Наверное, из-за макияжа и взрослых нарядов. После службы, когда мы все вышли из церкви, они обе обняли меня, и Реджина спросила:
— Помнишь, как она о тебе позаботилась, когда тебя избили?
— Да, — сказал я.
— Она мне разрешила намазать руки ее кремом, — сказала Реджина и снова расплакалась.
— Надеюсь, его посадят пожизненно, — с жаром проговорила Марджи.
— Так точно, — согласился Ю-Бот. — Запрут на замок, а ключ выкинут в реку.
— Непременно посадят, — сказал я.
Но, конечно, я был не прав. Прав был Дэйв.
Суд над Дином Уитмором состоялся в июле. Его приговорили к четырем годам тюремного заключения, которые можно отбыть условно, если он согласится пройти курс лечения от алкоголизма в реабилитационном центре и сдавать мочу на анализ по первому требованию в течение тех же четырех лет. Тем летом я снова работал в «Энтерпрайз», уже как штатный сотрудник (на полставки, но все же). Мне теперь доверяли освещение городских новостей и даже периодически поручали написать небольшой очерк о жизни города. На следующий день после обвинительного приговора Уитмору — если это можно назвать приговором — я высказал свое возмущение Дэйву Гарденеру.
