— Сегодня утром, в такой замечательный летний день, я потратил час жизни на просмотр видеороликов Джорджа Джонса, — признался он мне однажды со странной смесью гордости и стыда.
Как-то раз я спросил, почему он не купит себе ноутбук. Туда можно поставить те же программы, которые он освоил на телефоне, и смотреть те же видеоклипы, но на большом экране, и Портер Вагонер предстанет перед ним во всей своей усыпанной драгоценностями красе. Мистер Харриган лишь покачал головой и рассмеялся.
— Изыди, Сатана. Не искушай меня. Ты словно пристрастил меня к курению марихуаны, а теперь говоришь: «Если вам нравится травка, вам точно понравится героин». Лучше не надо, Крейг. Мне достаточно телефона. — Он провел рукой по айфону так нежно и ласково, словно погладил спящего питомца. Скажем, щенка, наконец приучившегося делать свои дела на улице.
Осенью 2008-го мы читали «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?», и в один из дней мистер Харриган решил закончить пораньше (сказал, что его утомляют эти танцевальные марафоны). Мы перебрались на кухню, где миссис Гроган оставила большую тарелку с домашним овсяным печеньем. Мистер Харриган шел очень медленно, опираясь на две трости. Я шел следом за ним, готовый подхватить его, если он упадет.
Кряхтя и морщась, он сел за стол и взял с тарелки печенье.
— Старая добрая Эдна, — сказал он. — Люблю это печенье, и оно очень даже способствует работе кишечника. Налей-ка нам по стаканчику молока, Крейг.
Разливая молоко по стаканам, я все-таки задал ему вопрос, который давно собирался задать, но почему-то всегда забывал:
— А почему вы сюда переехали, мистер Харриган? Вы могли бы поселиться где угодно.
Он, как всегда, шутливо отсалютовал мне стаканом с молоком, и я, как всегда, поднял свой стакан в ответ.
— А где бы ты сам поселился, Крейг? Если бы мог поселиться, как ты говоришь, где угодно?
— Наверное, в Лос-Анджелесе, где снимают кино. Я бы устроился грузчиком на киностудию и постепенно пробился бы дальше. — Тут я открыл ему свой секрет: — Может быть, я писал бы сценарии для кинофильмов.
Я думал, он будет смеяться, но нет.
— Ну, да. Кто-то же должен этим заниматься, почему бы не ты? И ты не скучал бы по дому? Тебе не хотелось бы увидеть папу, положить цветы на мамину могилу?
— Ну… я бы часто сюда приезжал, — ответил я, но его вопросы (и упоминание о маме) заставили меня призадуматься.
— Я хотел начать с чистого листа, — сказал мистер Харриган. — Как человек, проживший всю жизнь в большом городе… Я вырос в Бруклине, который еще не превратился… я даже не знаю, в этакий цветочный горшок… Как бы там ни было, мне хотелось сбежать из Нью-Йорка и дожить свой век в тишине и покое. Я хотел поселиться где-нибудь в глуши, но не в туристической глуши вроде Камдена, Кастина или Бар-Харбора. Я выбирал городок, где до сих пор полно гравийных дорог.
