.
Не без удовлетворения Стеббс перечислил симптомы божьего проклятия, тяготевшего над родом Валуа, убеждая читателей, что череда смертей в этом семействе есть не что иное, как зловещее предостережение, подобное надписи, начертанной огненным перстом на стене в чертоге Валтасара — "Мене, текел, упрасин". Генрих II узрел свое "мене", погибнув от удара копьем в глаз, прежде чем смог увидеть, как сгорит на костре протестантская проповедница Анна де Бург, осужденная им на смерть (а король поклялся, что это произойдет у него на глазах). Его сыну Франциску II проклятие, "текел", было послано в виде болезней, гнойного нарыва в ухе (видимо, выдуманного Стеббсом) и скорой смерти. Что же касается Карла IX, виновника Варфоломеевской ночи, его "упрасин" — кровавый пот, мучивший его накануне смерти. "Проклятием отмечена каждая пора его тела", и, поскольку он пролил христианскую кровь, подобно Юлиану Отступнику, "он должен набрать в горсть собственной крови и сказать вместе с Юлианом: "Ты победил, галилеянин!"" "Кто не содрогнется, встретившись с таким семейством, отмеченным гневом господним", — риторически вопрошает Стеббс, напоминая, что Англия тем не менее готова к союзу с ним[115].
Автор "Зияющего зева" живописует отталкивающие портреты Валуа исключительно на фоне событий Варфоломеевской ночи. Карл IX — это клятвопреступник, разыгравший из себя покровителя гугенотов и друга адмирала Колиньи, "король, навещавший у постели больного, жизнь которого вскоре намеревался отнять, запятнавший себя кровью подданных, поверивших его слову"[116]. Генрих III (герцог Анжуйский в 1572 г.) — один из "волков Валуа", участник резни невинных агнцев. В назидание англичанам Стеббс рассказывает о том, какой холодный прием оказали ему протестантские князья Германии, когда герцог, будучи избран королем Польши, проезжал в свои новые владения: его повсюду поносили, называя "королем мясников", а курфюст Пфальцский демонстративно повесил в апартаментах, отведенных герцогу, большую картину, изображавшую Варфоломеевскую ночь в Париже. В этом отношении, по мнению Стеббса, англичанам следовало брать пример с немцев — "мужественной нации"[117].
Наконец, очередь доходит и до младшего из принцев дома Валуа, жениха английской королевы, которого, в отличие от куртуазного Сидни, Стеббс не собирался щадить. Для него герцог — папист, запятнанный кровью мучеников-гугенотов не меньше, чем остальные члены семьи. "Что же касается принца, предлагаемого нынче для брака нашей Церкви, если он и отставал от других в их дурных делах, не забывайте, что он был еще молод и не имел возможности (не обладая властью над королевством) проявить свою врожденную злонамеренность по отношению к Церкви… Тем не менее в той мере, в какой его положение позволяло, его использовали, чтобы послужить Риму и нанести ущерб Церкви… Во время кровавой свадьбы он был еще недостаточно зрел, чтобы стать исполнителем, но был посажен своей матерью плакать и сокрушаться о жестокостях, чтобы, демонстрируя таким образом недовольство ими, спасти свою репутацию для другого такого же безрассудного брака, поскольку репутации всех остальных — тогдашнего короля, его матери, брата и сестры — были слишком испорчены и не могли прикрыть совершенное злодеяние"
