24 февраля из отпуска вернулся комбриг и привез нам письма.
В повседневных заботах и работе быстрее бежит время. Неся службу «кузенейро» я учился готовить, все время вспоминая вкусную еду, приготовленную супругой Катей. Понимаю труд женщины. Чтобы что-то понять, надо самому попробовать, прочувствовать, вкусить соль этого труда. Мы мужчины зачастую не ценим труд женщины на кухне, а это титанический труд, да еще и ежедневный.
28 февраля наша единственная курица на 22 день высидела 5 цыплят. Так у нас появились новые интересы в домашнем хозяйстве.
1 марта мы наблюдали интересную картину: в 7.30 утра председатель коммунальной ОМА (организации женщин Анголы), как мы ее называем «старшина», учила женщин-нгелок строевому маршу.
Построила их в колонну по три человека, некоторые были с детьми за спиной. В строю были и старые и молодые, всего 24 человека.
«Старшина» скомандовала: «Ит, дойш, треш» и по счету «треш» все женщины медленно поднимали левую ногу и затем резко ее опускали. Маршировали они босиком, только «старшина» была в кедах. Все-таки начальница! Были и тренировки с песней.
2 марта — день ОМА. В 9.00 праздник начался шествием женщин по улицам поселка. Колонна была построена по возрастным группам, сначала младшие, затем пионеры, затем старшие. Все это было согласовано по времени и по маршрутам. Женщины были одеты в красные свитера с изображением женщины-негритянки (ангольские женщины очень любят яркие цвета).
Пока женщины маршировали, мужчины собрались возле школы около нашей миссии, затем туда пришли все женские группы. Стояли в строю перед столами президиума. Как ни парадоксально, за столом
президиума сидели 11 мужчин и только две женщины. Пели Интернационал и гимн Анголы, выступали и традиционно провозглашали «VIVA». Закончилось празднование в 11.40.
Затем женщины сидели возле здания ОМА целый день, пели песни и танцевали. Все это было мелодично и задушевно, хотя и без музыкального сопровождения. Из музыкальных инструментов были бубен, да набор из жестяных консервных банок. Один очень интересный музыкальный инструмент был сделан из 50-литровой бочки
— одна сторона была вырезана из металла, другая — обтянута кожей, внутри в прорезь вставлена бамбуковая палка, которая периодически смачивалась. Музыкант одной рукой водил по палке и получалось похоже на звук трамбона, другой рукой бил по коже и это было похоже на звук ударных инструментов.
Я стал лучше говорить на португальском языке и уже вполне сносно мог разговаривать с ангольцами и кубинцами. Мне приходилось постоянно встречаться с партийным координатором коммуны, директором агрокультуры, директором школы и другими местными активистами МПЛА — Партии Труда. Все очень интересовались жизнью в Советском Союзе, марксизмом-ленинизмом и хотели учиться в СССР, учить русский язык. Советский Союз, как великая индустриальная страна, обладающая огромными ресурсами, авторитетом и силой, боролся за мировое лидерство, предлагая социализм и советский образ жизни в качестве универсальных общечеловеческих ценностей. И наши советники и специалисты, в той или иной мере, были на передней линии этой борьбы и их пропагандистами, а для меня, политработника, это было прямой обязанностью.
