Василий, оставив небольшой отряд под Брянском, а черемисскую и татарскую конницу в Северской земле, сам пышным поездом в сопровождении двух тысяч всадников направился в Москву, где был встречен патриархом, произнесшим торжественную речь, и жителями города. Три дня во всех храмах служили благодарственные молебны, а сам Василий пять дней молился в Троице-Сергиевой Лавре.
В ходе непрерывной войны с мятежниками Василий не оставлял без внимания и внутригосударственные дела, стремясь укрепить свое положение на престоле. В феврале 1607 г. в Москве проходил Земский Собор, на котором состоялась церемония «прощения» и «разрешения» народа от клятв и присяги Лжедмитрию от имени двух патриархов: бывшего — Иова и настоящего — Гермогена[344]. В марте 1607 г. были изданы два указа, относящиеся к судьбе холопов и беглых крестьян. Первый указ 7 марта касался одной из категорий холопства — добровольных холопов. Историки единодушно связывают появление этого указа с политикой Шуйского, направленной на раскол лагеря крестьян и холопов, участвовавших в движении, возглавлявшемся Болотниковым. Указ запрещал землевладельцам насильно удерживать у себя людей, служивших у них добровольно. Но последующий ход событий показал, что «указ 7 марта 1607 г. являлся скорее политической декларацией, преследующей демагогические цели пропагандистского характера, чем программой, рассчитанной на практическое воплощение»[345].
Через два дня, 9 марта, состоялось торжественное заседание Освященного Собора с Боярской Думой, посвященное беглым крестьянам. Решением Собора был установлен 15-летний срок сыска беглых крестьян их владельцами. Уездной администрации вменялось в обязанность разыскивать и возвращать владельцам беглых крестьян, а те, кто их держал, не только возмещали убытки прежнему владельцу, но еще и платили штраф в размере 10 рублей в пользу правительства. Тем самым соборное решение установило «твердое начало крестьянской крепости»[346]. Но этими, противоречившими одна другой, мерами царь Василий, по выражению В. О. Ключевского, «обеими руками сеял общественную смуту, одним указом усилив прикрепление крестьян, а другим — стеснив господскую власть над холопами»[347].
В том же 1607 г. было проведено важное мероприятие в деле организации военного дела по иноземному образцу. «Устав ратных, пушкарских и других дел» с немецкого и латинского языков перевели на русский, чтобы «Россияне знали все новые хитрости воинские, коими хвалятся Италия, Франция, Испания, Австрия, Голландия, Англия, Литва, и могли не только силе силой, но и смыслу смыслом противиться с успехом в такое время, когда ум человеческий всего более вперен в науку, необходимую для благосостояния и славы Государств: в науку побеждать врагов и хранить целость земли своей»
