, «събрався силою… оплъчився»
[310]. Отсюда можно было в один переход достигнуть Москвы или перехватить Ольгерда при его отступлении. Литовский великий князь в течение 8 дней упорно пытался взять Москву, сжег загородив и часть посада, повоевал и пожег волости, захватил людей, но главного так и не добился: Москва осталась для него неприступной. Узнав, что в Перемышль к Владимиру Андреевичу подоспела помощь в лице князя Владимира Пронского с рязанской силой, Ольгерд предложил сидевшему в осаде Дмитрию вечный мир. Но Дмитрий согласился пока на временное перемирие до середины 1371 г. Такое перемирие было заключено, и Ольгерд, удовлетворившись лишь частичным военным успехом, но ничем более существенным, увел войска. Как сообщает летописец, он возвращался в свою землю «съ многымъ опасениемъ, озираяся и бояся за собою погони»
[311].
Скромные результаты второго похода на Москву побудили Михаила Тверского вновь обратиться за помощью к Мамаю. И снова помощь ему была оказана. 10 апреля 1371 г. Михаил Александрович с ордынским послом Сарыхожей и с новым ярлыком на великое княжение пришли в Тверь и оттуда направились было во Владимир. Однако Дмитрий Московский взял с бояр и горожан, вероятно, всего великого княжества клятвенное обещание в том, что они не будут признавать Михаила Тверского и не пустят его на владимирский стол. Сам Дмитрий Иванович вместе с Владимиром Андреевичем собрали рать и стали с нею в Переяславле, закрыв Михаилу дорогу на Владимир. И хотя посол потребовал от Дмитрия подчиниться ханскому решению, тот ответил твердо: «къ ярлыку не еду, а въ землю на княжение на великое не пущаю, а тебѣ послу путь чистъ»[312]. Правда, открытая борьба с Мамаем не входила в то время в расчеты московского правительства, и решительный отказ от подчинения распоряжению Орды был смягчен любезным приглашением самого посла в Москву. Тому ничего не оставалось, как сделать хорошую мину при плохой игре и, отдав ярлык формальному великому князю, отправиться к действительному. В Москве Сарыхожа был щедро одарен и с этими подарками убыл в Орду. Но для московского правительства стало ясно, что необходимо предпринимать решительные дипломатические действия, чтобы пресечь идущую извне помощь Михаилу Тверскому и парализовать его попытки занять владимирский великокняжеский стол. К тому же Михаил, видимо, при содействии ордынского посла сумел укрепиться в тех районах великого княжества, которые непосредственно примыкали к тверской территории или были расположены в сравнительной близости от нее. Его наместники были посажены в Бежецком Верхе и Торжке
