.
Черепнин склоняется к признанию, что стремление князя Олега к установлению союзных отношений с Ордой было продиктовано желанием оградить Рязанскую землю от нового погрома. В отношении же позиции литовского князя Ягайло он подчеркнул агрессивный характер действий Литвы. Черепнин указал на то, что на борьбу с Мамаем выступили все социальные круги («вся люди»), что и обусловило возможность составления достаточно сильного войска, способного противостоять мамаевой Орде и добиться полной победы, которая, правда, досталась дорогой ценой. «Куликовская битва, — делает вывод Черепнин, — была переломным моментом в борьбе Руси за свою независимость, в образовании Русского централизованного государства»[65]. Краткий обзор оценок Куликовской битвы в русской и советской литературе свидетельствует о том, что эта тема всегда привлекала пристальное внимание историков. Оценка же значения Куликовской битвы определялась господствующими взглядами на исторический процесс. Во всяком случае данная тема служила средством идеологической борьбы господствующих классов. Это и определяло развитие дворянской и буржуазной концепций.
Таким образом, первый этап историографии темы составляли повести и сказания, характеризующие битву с позиций провиденциализма; второй этап составила дворянская историография, раскрывающая проблему с позиций легитимизма. Источником единения было объявлено монархическое начало. Буржуазная историография сделала попытку показать единение княжеской власти и народа в борьбе против иноземного ига. Советская историография выдвинула тезис о решающем значении народных масс в борьбе за национальное освобождение. Сама же Куликовская битва рассматривалась советскими историками как переломный момент в жизни русского народа.
Однако при всем положительном значении достижений советской историографии в трудах исследователей не получили должного освещения, хотя и были затронуты в отдельных работах, такие проблемы, как процесс складывания внутренних связей, обуславливающих возможность объединенного выступления русских княжеств в решающий момент борьбы, недостаточно полно были освещены международные связи и отношения северорусских княжеств с соседним Литовско-Русским государством, с другими государствами, вследствие чего не было обращено внимание на международное значение победы на Куликовом поле; нечетко была раскрыта связь событий четвертой четверти XIV в. с последующим ходом исторического процесса; наконец, не была раскрыта в полной мере военная сторона вопроса.
