Десантные станции, специально разработанные для этой операции, отстыковались от погибающего крейсера и на форсаже ушли врассыпную, затерявшись в бездне пространства. Рамон проследил, чтобы капитана и старпома венерианцев поместили в камеры на командную станцию.
Экраны озарились на миг короткой вспышкой. Контуры крейсера развалились на части и мгновенно расплавились от энергии, выделенной одновременным взрывом трех термоядерных реакторов. Вскоре от военной станции остались только расплавленные капли, висящие в пространстве.
У Рамона было много вопросов к пленному капитану «Алькантара». На это у него было полно времени, через шесть месяцев он собирался вытащить из нее всю информацию.
Деловой разговор
Пространство орбиты Сатурна, 208 год к.э. (2170 год н. э.)
Транспорты подразделения Рамона добирались до орбиты Сатурна на фотоне и гравитационных маневрах, чтобы чуткие сенсоры военных станций не отследили сигнатуры работающих импульсных двигателей. После пояса астероидов, на территории Конгломерации ЮСа, они рванули на полную скорость.
И все равно к Энцеладу прибыли лишь к концу года космической эры, когда земляне уже отметили новый год по старому летоисчислению. С пленниками в пути не разговаривали — вести допрос с постоянной мигренью от ускорения заведомо провальная затея. Их разместили глубоко в тюремной комплексе, вырубленном в толще водяного льда шестого спутника Сатурна.
Рамон отдохнул несколько часов и отдал распоряжение привести капитана венерианского космофлота. По регламенту он должен был сразу же отчитаться о настолько серьезной операции главнокомандующему, но Виррин находился на Каллисто. И Рамон предпочитал сначала довести дело до логического конца, чтобы обладать полностью всей информацией.
Фиону ввели в помещение для допроса. Темно серые стены, низкий потолок, точечное освещение, направленное на заключенного, простой метапластиковый стол и пара стульев. Фиона держалась уверенно, несмотря на большую усталость от перегрузок — сказалось долгое путешествие на станции в глубоком космосе.
Рамон коротко представился и отложил на край стола терминал. Подождал, пока экс-капитан устроится напротив него.
— И в каком статусе я нахожусь? — осторожно спросила Фиона.
Рамон прищурился. Похоже, предстоял обоюдный допрос.
— Мы все — граждане Солнечной.
Фиона улыбнулась, но в ее глазах Рамон не увидел ни капли веселья.
— Никогда не поверю в идеализм конгломератов. Мое поколение слишком долго слушало пафосную пустоту землян с их вшивой идеологией.
