. Таким образом, власть целенаправленно передавалась одному из представителей рода. Причем в случае неспособности потомков из какой-либо ветви управлять наследством Чингиз-хана на наследство мог претендовать любой представитель рода.
О прочном господстве родового принципа на протяжении существования Орды говорят и положения татарского эпоса «Идегей». В «Песне пятой» от имени эмира Идегея говорится:
Имени отца не узнав,
Сыну я не скажу: салям!
[274]В «Песне тринадцатой» от имени Токтамыша говорится:
Сын благородного отца,
Не возьму я себе бойца,
Если мне свое племя-род
Этот воин не назовет
[275].
Здесь великий хан, во-первых, ссылается на свою родословную, свое благородное происхождение. Во-вторых, указывается, что основой для поступления на военную службу служит принадлежность к тому или иному роду. Человек без «роду-племени», не знающий своих корней, не мог рассчитывать на высокое положение в социально-политической иерархии Джучиева Улуса.
Другой основой формирования и существования элиты Золотой Орды, наряду с родовым принципом, была военная служба хану и в его лице всему роду Чингизидов и государству. Данное положение было закреплено в Ясе: «Каждый мужчина, за редкими исключениями, обязан службой в армии»[276]. Другая норма монгольского законодательства гласила: «Всякий, не участвующий лично в войне, обязан в течение некоторого времени проработать на пользу государства без вознаграждения».
Известно, что и русские земли должны были пополнять золотоордынскую армию своими рекрутами. Однако после восстания 1262 года князю Александру Невскому удалось «отмолить» от этой повинности свой народ. Вероятно, в соответствии с нормой Ясы о трудовой повинности, русские княжества стали вносить определенную денежную сумму в периоды войн в составе дани либо в составе «царева запроса». О вхождении этой суммы в «царев запрос», а возможно, и того, что весь «царев запрос» состоял из «откупа» от участия в войне, говорят сведения русских летописей о приходе в 1357 году от хана Джанибека посла «именем Иткара по запрос ко всем князем русским». Далее летописцы отмечают военные действия ордынцев в Закавказье, в результате которых «царь Чанибек взя Мисюр и посади тoy на царство сына своего Бердибека»[277].
Кочевой аристократии пункт законодательства о «трудовой повинности» открывал дорогу на гражданскую службу. Так формировалось высшее ордынское чиновничество.
Условия службы также нашли отражение в Ясе. Военная аристократия должна была участвовать в военных советах: «Беки (начальники) тьмы, тысячи и сотни, приходящие слушать наши мысли в начале и в конце года и возвращающиеся назад, могут начальствовать войском»
